Общецерковная аспирантура и докторантура
им. святых равноапостольных Кирилла и Мефодия

Влияние кампании изъятия церковных ценностей и обновленческого раскола 1922 г. на деятельность Петроградского Богословского института
Влияние кампании изъятия церковных ценностей и обновленческого раскола 1922 г. на деятельность Петроградского Богословского института
Приблизительное время чтения: 25 мин.
100%

Аннотация: В статье доктора исторических наук, главного архивиста Центрального государственного архива Санкт-Петербурга, члена комиссии по канонизации Санкт-Петербургской епархии, профессора ОЦАД, Михаила Витальевича Шкаровского исследуется история учреждения и деятельности Петроградского Богословского института в начале XX в. Рассматривается положение образовательного учреждения в кризисных условиях революционного исторического периода, а также влияние на него трагических событий весны-лета 1922 г.

***

Петроградский Богословский институт просуществовал всего три года, но его деятельность была яркой страницей в истории духовного образования Русской Православной Церкви. Институт был создан вскоре после закрытия Петроградской духовной академии и в значительной степени успешно заменил ее. Однако кампании изъятия церковных ценностей и обновленческого раскола 1922 г. стали причиной прекращения существования и этого учебного заведения.

Поскольку здание Петроградской духовной академии было еще в 1918 г. реквизировано советскими властями, Богословский институт разместился на подворье Троице-Сергиевой лавры (набережная Фонтанки, ныне Центральная городская библиотека имени В. В. Маяковского). 23 января 1920 г. сщмч. митрополит Петроградский и Гдовский Вениамин (Казанский) совершил в помещении Богословского института молебен и открыл под своим председательством первое заседание Совета. В этот день Совет организовал правление, ректором был избран протоиерей Николай Чуков, а проректором – заведующий Богословско-пастырским училищем Иван Павлович Щербов [1].

В институт принимались лица православного исповедания, желающие послужить Церкви Христовой, старше 18 лет и имевшие законченное среднее образование, в том числе женщины – случай очень редкий в истории русского православия. Зачисление абитуриентов началось 31 марта 1920 г., и к моменту открытия института на первый курс приняли 60 человек – 35 мужчин и 25 женщин. Обучение было бесплатным, занятия проводились по вечерам, чтобы их могли посещать работающие люди [2].

В институте преподавали 29 предметов. Практически полностью были введены преподававшиеся ранее в духовных академиях богословские, философские и церковно-исторические дисциплины. Появились и новые: история религии, религиозная мистика, агиология, христианская мистика, христианское обществоведение, христианская педагогика, христианское искусство и история русского религиозного самосознания, знакомившая с общим ходом и направлением умственных исканий русского общества в религиозно-нравственной области [3].

20 апреля начались лекции, продолжавшиеся первый год три триместра – до 1 апреля 1921 г. Ввиду того, что известие об основании института распространялось медленно, прошения о приеме поступали постепенно, и Совет заслушивал их не только перед началом лекций, но и в конце первого и даже во втором триместре. В результате всегона первый курс был зачислен 151 человек, в том числе 76 мужчин и 75 женщин, 50 поступивших имели высшее образование, некоторые даже два.

Чрезвычайно сильным и даже уникальным являлся состав преподавателей института: бывшие профессора духовной академии – члены-корреспонденты Российской академии наук А. И. Бриллиантов и Н. Н. Глубоковский, академик И. С. Пальмов, И. А. Карабинов, С. М. Зарин, Н. В. Малицкий, Д. П. Миртов, И. П. и И. И. Соколовы, протоиереи В. М. Верюжский и А. В. Петровский; профессора Петроградского университета – академик Б. А. Тураев, Л. П. Карсавин, Н. О. Лосский, Н. И. Лазаревский, Д. И. Абрамович, И. М. Гревс, М. Д. Приселков, М. Н. Соколов, А. П. Алявдин, С. С. Безобразов, С. В. Меликова-Толстая (преподававшая греческий язык), а также протоиереи Н. В. Чепурин, А. И. Боярский, М. П. Чельцов, наместник Александро-Невской лавры архимандрит Николай (Ярушевич), бывший постоянный член Училищного совета при Святейшем Синоде профессор П. П. Мироносицкий, бывший преподаватель французского языка Петроградской духовной академии В. Б. Шкловский, профессор Ф. К. Андреев и др. Таким образом, в определенной степени осуществился планировавшийся ранее синтез Петроградской духовной академии и университета [4]. В целом преподавание в институте велось на самом высоком уровне, и не случайно в народе его называли «Духовная академия».

Богословский институт и Богословско-пастырское училище при нем содержались на средства приходских общин Петроградской епархии. Решение об этом было принято на собрании их уполномоченных с одобрения митрополита Вениамина 30декабря 1920 г. Для этой цели четыре раза в год в общинах устраивался специальный сбор. Институт поддерживали и добровольные пожертвования. Так, приход Андреевского собора пожертвовал 60 тыс. рублей, игуменья Ангелина (Сергеева) от Иоанновского монастыря внесла 50 тыс. рублей, немало средств жертвовали и общины церквей Александро-Невской лавры [5].

15 сентября 1920 г. Петроградский Богословский институт был зарегистрирован в отделе внешкольного образования Комиссариата просвещения «в числе учреждений, пользующихся правом ведения учебных и культурно-просветительных занятий для взрослых с разрешением преподавать исключительно богословские предметы». В тот же день положение и устав института были внесены в государственный реестр обществ и союзов. 14 октября 1920 г. Правление Объединенного совета научных учреждений и высших учебных заведений постановило включить Богословский институт в состав Объединенного совета, что дало основание Комиссии по улучшению быта ученых предоставить всему преподавательскому составу института усиленный учебный паек (это было важно в условиях разрухи и голода, фактически охватившего Петроград) [6].

К лету 1921 г. при Богословском институте начали работать пастырско-духовническая, богослужебная и просветительская комиссии. Весной 1922 г. институт уже имел в своем составе 28 членов корпорации: 19 профессоров, 8 преподавателей, 1 ассистента и более 150 студентов. В то время это были ведущие духовные учебные учреждения в стране, и в число их преподавателей приглашали известных ученых из других городов. В частности, профессор Ф. К. Андреев писал в Москву священнику Павлу Флоренскому: «Я слышал, что Иван Павлович [Щербов] послал тебе безумное письмо с приглашением читать лекции в Богословском институте, выше которого мы с ним никого, кроме Бога и Церкви, не почитаем… Институт лежит на нас с Иваном Павловичем огромной ответственностью» [7].

Всего на двух курсах института к началу 1921/22 учебного года числились 202 человека – 100 студентов и 102 вольнослушателя, из них 97 мужчин и 105 женщин. Священный сан имели 17 человек: два архимандрита, один игумен, два иеромонаха, восемь священников и два иеродиакона. В течение учебного года приняли монашеский постриг четыре человека и еще четыре были рукоположены в сан диакона. По разным причинам из 202 зачисленных 35 человек не смогли приступить к занятиям. Начавшись 30 мая 1921 г. учебный год завершился 28 апреля 1922 г.[8]

К концу этого учебного года положение Богословского института существенно упрочилось: его организация как высшего учебного заведения завершилась, все кафедры замещены, успешно действовали кружки, помимо лекций проводились практические занятия. Совет постановил принимать в институт без экзаменов только лиц с высшим образованием, остальные же должны были проходить испытания по пяти предметам. Кроме того, Совет принял решение ходатайствовать перед Высшим церковным управлением о даровании права присуждать ученую степень кандидата богословия, а на последних в учебном году заседаниях наметил образование при институте ученой богословской коллегии, куда бы вошли и все бывшие преподаватели Петроградской духовной академии. Также были устроены четырехнедельные курсы для подготовки руководителей детским церковным пением в Петрограде[9].

Трагические события весны–лета 1922 г. – кампания изъятия церковных ценностей, массовые репрессии духовенства и обновленческий раскол – стали переломными в истории Петроградского Богословского института и Троицкого подворья. Хотя никаких эксцессов при изъятии церковных ценностей в храме подворья не произошло [10], его настоятель архимандрит Сергий (Шеин) был арестован 31 мая 1922 г. по обвинению в сопротивлении изъятию церковных ценностей и 5 июля приговорен Петроградским губернским революционным трибуналом вместе с митрополитом Петроградским и Гдовским Вениамином (Казанским) и другими новомучениками к смертной казни [11]. 13 августа о. Сергий, Владыка Вениамин, профессор Петроградского университета, член президиума правления Богословского института Ю. П. Новицкий и юрисконсульт Александро-Невской лавры И. М. Ковшаров были расстреляны и похоронены, предположительно, на территории Ржевского артиллерийского полигона на северо-восточной окраине города. В 1992 г. их причислили к лику святых.

По этому же делу 30 мая 1922 г. арестовали и осудили ректора Богословского института протоиерея Николая Чукова. 5 июля Петроградский губревтрибунал приговорил его вместе с митрополитом Вениамином к смертной казни, но 3 августа 1922 г. постановлением Президиума ВЦИК высшая мера наказания в отношении пяти осужденных, в том числе о. Николая, была заменена пятью годами лишения свободы. Протоиерей отправился отбывать срок в Петроградской тюрьме [12]. 18 июля 1922 г. временно исполняющим обязанности ректора Богословского института был избран профессор Л. П. Карсавин, но уже в августе он оказался под арестом [13]. В результате 1 сентября 1922 г. к временному исполнению обязанностей ректора вместо уже осужденного протоиерея Николая Чукова приступил проректор И. П. Щербов.

Кроме уже указанных лиц, по делу «о сопротивлении изъятию церковных ценностей» подверглись аресту профессор И. А. Карабинов (позже суд его оправдал) и еще несколько преподавателей и студентов института. 31 мая 1922 г. оказался арестован священномученик ассистент кафедры христианской педагогики Богословского института о. Владимир Пищулин (1889–1938 гг.), высланный 26 сентября в Оренбург[14].

30 июня 1922 г. по делу православных братств арестовали и проректора Богословского института И. П. Щербова, так как он с 1919 г. состоял в Александро-Невском братстве и в январе 1920 г. был избран членом приходского совета лаврских церквей. Правда, в заключении Иван Павлович находился только два месяца. 21 августа 1922 г. его освободили под подписку о невыезде, и 14 сентября того же года дело в отношении него оказалось прекращено постановлением Петроградского губернского отдела ГПУ [15]. По делу православных братств в июне 1922 г. также был арестован преподававший в институте латинский Новозаветный текст и творения св. отцов Западной Церкви В. Б. Шкловский (1889–1937 гг.), осужденный постановлением ГПУ от 4 января 1923 г. на два года ссылки в Архангельскую губернию[16]. 5 июня 1922 г. в помещениях института состоялось пастырское собрание духовенства Петрограда, которое единогласно приняло резолюцию: просить советскую власть об освобождении на поруки всего духовенства города митрополита Вениамина. Но это не помогло.

Вскоре церковную власть в стране при поддержке ГПУ временно захватили обновленцы. В «северной столице» они встретили самое сильное сопротивление со стороны возникшей в августе 1922 г. так называемой Петроградской автокефалии, в состав которой, помимо других верующих, вошли преподаватели и воспитанники богословских школ, а также приходская община Троицкого подворья[17]. Из преподавателей и студентов Богословского института лишь очень немногие, в частности протоиерей Александр Боярский, присоединились к обновленцам.

Тем не менее после начала обновленческого раскола и арестов многих преподавателей положение института и училища резко ухудшилось, усилилось и давление властей. На заседании совета Богословского института 20 декабря 1922 г. исполнявший обязанности ректора И. П. Щербов сообщил, что «книги и рукописи Богословско-пастырского училища, принадлежавшие бывшей Петроградской семинарии и хранившиеся в церкви этой семинарии, согласно решению Государственного Книжного фонда от 16 ноября 1922 г. за № 172 переданы Российской публичной библиотеке, 1[-му] отделению (Обводный канал, 17); они были перенесены туда слушателями Богословско-пастырского училища»[18].

Заместителем проректора в сентябре 1922 г. был избран и ранее являвшейся ближайшим помощником И. П. Щербова профессор Ф. К. Андреев (1887–1929 гг.), вскоре рукоположенный во диакона, а 19 декабря 1922 г. – во иерея епископом Петергофским Николаем (Ярушевичем). Первым местом служения о. Феодора стал собор Казанской иконы Божией Матери на Невском проспекте[19].

В феврале–марте 1923 г. боровшаяся с обновленцами Петроградская автокефалия была разгромлена, а ее руководители, в том числе епископ Николай (Ярушевич), арестованы и осуждены. Это предопределило закрытие церкви Троицкого подворья, состоявшееся в апреле, хотя официальное решение Президиум Петроградского губисполкома принял только 7 июля 1923 г.: «Принимая во внимание, что церковь б[ывшего] Троицкого подворья является домовой церковью и составляет одно целое с жилыми помещениями, утвердить постановление Центрального райисполкома о ее закрытии и обязать губернский отдел управления срочно ее ликвидировать, передав помещение в Губоткомхоз»[20].

Целый год обновленцы вели борьбу за подчинение себе Богословского института, преподаватели которого во главе с И. П. Щербовым категорически отказывались признать власть обновленческого Епархиального управления, ссылаясь на принятое в мае 1922 г. новое положение об институте, где говорилось, что он является совершенно автономным учреждением, не подчиняющимся высшему и местному церковному управлению.

Осенью 1922 г. несколько профессоров института были высланы за границу (в Германию) на так называемых философских пароходах, в частности исполнявший около месяца обязанности ректора Л. П. Карсавин (1882–1952 гг.), позднее преподававший в Каунасском и Вильнюсском университетах, но погибший в исправительно-трудовом лагере в Коми АССР; Н. О. Лосский (1870–1965 гг.), в дальнейшем – профессор Пражского, Братиславского университетов и Свято-Владимирской духовной академии в Нью-Йорке; С. С. Безобразов (1892–1965 гг.), впоследствии епископ Катанский Кассиан (с 1947 г. – ректор Свято-Сергиевского православного Богословского института в Париже).

Уже в эмиграции в 1925 г. С. С. Безобразов в одной из своих статей так оценивал послереволюционную деятельность высшей духовной школы на берегах Невы: «Петроградский Богословский институт не был простым воспроизведением старой духовной академии. Богословский институт имел благословение Патриарха Тихона. Он пользовался отеческим попечением приснопамятного священномученика Петроградского митрополита Вениамина. Но построение его началось снизу. Оно вышло из недр приходских организаций. В числе слушателей было много женщин, выделявшихся особенным рвением и успехами. Большинство профессоров принадлежали к профессорам Академии, но много было и новых. Были среди профессоров видные представители приходского священства. Были работники университетские (Б. А. Тураев, Н. О. Лосский, Л. П. Карсавин, С. С. Безобразов и др.). К весне 1923 года Богословскому институту удалось сделать первый выпуск. Этот выпуск был единственным. Тою же весною 1923 года Институт прекратил свое существование. Послушный указаниям св. Патриарха Тихона и верный заветам своего архипастыря митрополита Вениамина, институт оказался с политической стороны неуязвимым даже для советской власти. Она его задушила, возложив на него непосильное бремя финансовых тягот. Судьба его решилась в 1923 г. Ее неизбежность была ясна уже к концу лета 1922 г.»[21].

Действительно, несмотря на репрессии 1922 г. и давление обновленцев, занятия в Богословском институте продолжались еще несколько месяцев. К 1 февраля 1923 г. на трех курсах насчитывалось 66 студентов и 52 вольнослушателя, из них 55 мужчин и 63 женщины; на первом курсе учились 35, на втором – 52 и на третьем – 31 человек. Наставников и членов Совета было 19: 13 профессоров и 6 преподавателей. 20 февраля состоялся первый выпуск – полный курс института окончили 26 человек (из них 9 женщин), в том числе сщмч. иерей Владимир Лозина-Лозинский, иеромонахи Варлаам (Сацердотский) и Макарий (Звездов-Макаров). Диплом 1-й степени получили 18 выпускников, а 2-й степени – восемь. Через несколько месяцев двое выпускников подготовили кандидатские диссертации: иеромонах Макарий (Звездов-Макаров) на тему «Толкование Евангелия у Л. Н. Толстого пред судом Православного вселенского предания и Православной богословской науки» и И. Д. Дмитриков на тему «Брак по древнему русскому церковному праву (Опыт изучения вселенских и местных начал и их взаимоотношений в русско-византийском брачном праве)». 22 декабря 1923 г. управляющий Петроградской епархией епископ Лужский Мануил (Лемешевский) обратился к Святейшему Патриарху Тихону с представлением об удостоении их степени кандидата богословия, и 24 декабря это представление Первосвятитель утвердил[22]. Несколько выпускников в дальнейшем представили и защитили кандидатские работы на Высших Богословских курсах.

5 марта 1923 г. ряд окончивших Петроградский Богословский институт (среди них три женщины – В. В. Соболева, Н. А. Никитина и М. К. Мартынова) подали в его Совет прошение, где ходатайствовали о разрешении и в следующем году посещать лекции наравне с остальными учащимися и работать в кружках, а также утвердить объединение студентов для научной богословской работы на правах кружка при институте с правом устройства лекций и собеседований по предметам институтских курсов[23].

Между тем, помимо обновленцев, угроза существованию института нависла и с другой стороны. 5 января 1923 г. заведующей Главным комитетом профессионально-технического образования Наркомата просвещения В. Яковлевой было послано указание в Петроградский комитет профессионально-технического образования (Петропрофобр): «В срочном порядке сообщить, существует ли в настоящее время Богословский институт... В случае, если институт продолжает свою деятельность, Главпрофобр поручает Вам немедленно принять меры к его ликвидации» [24].

Однако закрыть институт оказалось непросто; он подчинялся Отделу управления Петрогубисполкома и был внесен 15 сентября 1920 г. в реестр обществ и союзов как религиозная организация; в октябре 1922 г. успешно прошел перерегистрацию, регулярно предоставлял отчеты и числился на хорошем счету. В своем отношении 6 марта заведующий Петропрофобром В. Покровский доказывал: «Богословский институт по своему уставу и фактической деятельности является высшим учебным заведением, и в качестве такового он должен был бы находиться не в ведении отдела управления, а Петропрофобра. Учитывая, однако, задачи указанного института, узко конфессионального характера (параграф 1 и 2 Положения его), структуру управления, резко расходящуюся со всеми положениями Главпрофобра, а также учебный план его, Петропрофобр... считает дальнейшее функционирование Петроградского Богословского института недопустимым и просит отдел управления сделать соответствующее распоряжение о его закрытии»[25].

Отдел управления Петрогубисполкома ответил Покровскому фактическим отказом, попросив сообщить конкретные факты нарушений и отступлений от закона руководителей института, а также указать, на основе каких распоряжений центральной власти Богословские учреждения подлежат ведению Петропрофобра. Переписка по этому вопросу губернских властей с заместителем наркома просвещения В. Яковлевой без особых результатов длилась еще несколько месяцев. Между тем в марте 1923 г. институт переехал в помещения не действовавшей с лета 1917 г. эстонской церковно-приходской школы в приходском доме Исидоровской русско-эстонской церкви (Екатерингофский проспект, д. 24). В этот период активно работал студенческий благовестнический миссионерский кружок, силами которого при Исидоровском храме была открыта часовня. Впрочем, в новом помещении Богословский институт просуществовал всего два месяца.

2 мая 1923 г. Совет института принял решение о его самоликвидации в связи с угрозой захвата обновленцами и недостатком денежных средств (чему способствовало существенное увеличение налогов). Через четыре дня – 6 мая Петроградский Богословский институт прекратил свою деятельность. 9 мая состоялось заседание ликвидационной комиссии, и еще через несколько дней исполнявший обязанности ректора И. П. Щербов представил в отдел управления Петрогубисполкома положение о Богословском институте, удостоверения о регистрации его и Богословско-пастырского училища от 8 апреля 1922 г., протокол ликвидационной комиссии, остаток денег института в сумме 110 рублей и его делопроизводство. Одновременно Иван Павлович ходатайствовал «о передаче, согласно постановлению Совета Богосл[овского] института и ликвидационной комиссии, всего делопроизводства бывшего Богословского института как имеющего историческое значение во Второе отделение историко-культурной секции Центроархива и о выдаче особого удостоверения касательно регистрации Богословско-пастырского училища взамен предоставленного»[26]. Это ходатайство было удовлетворено, и фонд Петроградского Богословского института сохранился до настоящего времени в Центральном государственном архиве Санкт-Петербурга.

24 мая отпущенный на сутки из Исправительного дома (тюрьмы) протоиерей Николай Чуков посетил еще не опечатанные помещения института, где вечером по случаю Кирилло-Мефодиевского праздника и выпускного акта собралось несколько профессоров и около 20 выпускников. В своем дневнике о. Николай так описал это событие: «Отец Макарий (иеромонах, студент) отслужил молебен, студенты пели. Затем сели за чайный стол, и И. П. Щербов обратился с речью, в которой сообщил, что настоящее собрание является актом окончательного закрытия института – несколько времени назад было последнее собрание Совета, после которого профессора отслужили молебен, а теперь собрались студенты, чтобы получить дипломы, чем и заканчивается деятельность Богословского института. Затем он обратился ко мне и, во исполнение постановления Совета, высказал мне чувства благодарности и уважения корпорации… Затем один из студентов выступил с речью, в которой благодарил нас и всю корпорацию и в заключение поднес мне и Ивану Павловичу по группе студентов, снявшихся при окончании курса. Говорили еще о. Вл. Лозинский и Осокин… Я отвечал благодарностью корпорации за добрые чувства ко мне и за дружную работу в институте, особенно Ивану Павловичу, несшему на своих плечах всю тяжесть главной работы, поздравил студентов с окончанием курса… советовал им “возгревать полученный дар”, углубляясь в вопросы религии, в вопросы духа, а главное, крепко храня веру и возгревая любовь к Господу Иисусу Христу»[27].

Бывший воспитанник института профессор Н. Д. Успенский в 1960-х гг. так говорил студентам Ленинградской духовной академии о его закрытии: «Падает смертью храбрых за Родину доблестный воин, умирает за благо народа герой, точно также кончил свое существование в мае 1923 года Богословский институт, который предпочел за лучшее прекратить свою деятельность, нежели подчиниться отклонившимся от Церкви обновленцам»[28].

Тяжело переживая закрытие института, протоиерей Николай Чуков в тоже время сохранял надежду на грядущие плоды его деятельности. В июле 1923 г. он записал в своем дневнике: «Так все, что я создавал и где работал – разрушено: церковные школы уничтожены, семинарии – тоже, приют сожжен, университетская церковь – закрыта, Богословский институт – тоже. Какая печальная судьба! Не думаю, однако, чтобы дело рук моих – духовное, внутреннее пропало. Конечно, то святое, доброе, что было глубоко посеяно и в школах, и в приюте, и в семинарии, и в университетском приходе, и в Богословском институте, не могло пропасть, и Господь возрастит плоды в свое время, сохранив их от гибели, ибо ради Его истины дело делалось, и не может оно погибнуть»[29].

После прекращения работы Петроградского Богословского института исполнявший обязанности ректора И. П. Щербов в 1923 г. создал из бывших учащихся и преподавателей религиозно-философский кружок, заседания которого проходили на его квартире вплоть до смерти Ивана Павловича в апреле 1925 г. Часть студентов института в дальнейшем продолжила образование на открывшихся в 1925 г. в Ленинграде Высших Богословских курсах: А. К Ленчевский, Ю. К. Копяткевич, Н. Д. Успенский, а один – А. Мамаев – стал студентом обновленческого Ленинградского Богословского института.

Из 19 преподавателей института в 1922–1923 гг. в дальнейшем 13 были репрессированы, еще трое высланы из страны и лишь трое скончались, избежав репрессий. Подавляющее большинство выпускников также подвергались гонениям и репрессиям. Так, например, в 1937 г. были расстреляны сщмч. иерей Владимир Лозина-Лозинский, архиепископ Макарий (Звездов-Макаров), архимандрит Варлаам (Сацердотский), заведующий учебной частью артели «Штамтяжесть» кандидат богословия И. Д. Дмитриков, директор Иркутского противочумного института доктор медицинских наук А. М. Скородумов и др.

Некоторые воспитанники института все же пережили репрессии и войну. После открытия Ленинградской духовной академии в ней, помимо профессора Н. Д. Успенского, в 1950–1957 гг. работала корректором заочного сектора Е. Л. Ассанович. Пыталась устроиться на работу в библиотеку Академии К. И. Булатова, но ей как подвергавшейся аресту и ссылке было отказано в ленинградской прописке. В 1948 г. на заочный сектор Ленинградской духовной академии был зачислен Н. П. Константинович. Вольнослушатель Богословского института в 1922–1923 гг. А. И. Ильин завершил духовное образование в Ленинградской академии в 1957 г., уже в сане иерея. Вплоть до начала 1980-х гг. еще оставшиеся в живых бывшие студентки Петроградского Богословского института были прихожанками храма Ленинградской духовной академии. 9 ноября 1993 г. в Санкт-Петербурге скончалась последняя из них – Л. А. Дмитриева (Мейер), также подвергавшаяся аресту в 1930-х гг.[30]

___________________________________________

Библиография

[1] Чуков Н. К. Дневник. Тетради 16–33. Фрагменты. Рукопись (Архив Историко-богословское наследие митрополита Григория (Чукова) © Л. К. Александрова. СПб., 2023. С. 395–396).

[2] Петроградский богословский институт // Православный Церковный календарь на 1921 год. Пг., 1921. С. 23–24.

[3] Александрова-Чукова Л. К. Митрополит Григорий (Чуков): служение и труды. К 50-летию преставления // Санкт-Петербургские епархиальные ведомости. 2007. Вып. 34. С. 58, 60.

[4] Центральный государственный архив Санкт-Петербурга (далее – ЦГА СПб). Ф. 8952. Оп. 1. Д. 8. Л. 1, 4.

[5] Там же. Л. 1–4.

[6] Центральный государственный исторический архив Санкт-Петербурга (далее – ЦГИА СПб). Ф. 2279. Оп. 1. Д. 70. Л. 14, 86, 76–77.

[7] Андреева М. Ф., Можанская А. Ф. По прочтении «Синодика». СПб., 2000. Рукопись. С. 1–2.

[8] Сорокин В., прот. Исповедник. Церковно-просветительская деятельность митрополита Григория (Чукова). СПб., 2005. С. 261.

[9] Там же. С. 263–264.

[10] ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 33. Д. 331. Л. 13.

[11] Архив Управления ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области (далее – АУФСБ СПб ЛО). Фонд архивно-следственных дел. Д. П-89305.

[12] ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 33. Д. 238. Л. 243.

[13] За Христа пострадавшие. Кн. 1. А–К. М., 1997. С. 555–556.

[14] Доненко Н., прот. Претерпевшие до конца. Священнослужители Крымской епархии 30-х годов. Симферополь, 1997. С. 41–47.

[15] АУФСБ СПб ЛО. Фонд архивно-следственных дел. Д. П-88399.

[16] Степанова Л. Г. О Владимире Борисовиче Шкловском // Ленинградский мартиролог 1937–1938. Т. 3. СПб., 1998. С. 547–549.

[17] ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 8. Д. 41. Л. 135.

[18] Бовкало А. А. Библиотека Петроградского Богословского института // История Петербурга. 2001. № 1. С. 60–61.

[19] Соколова Л. Когда горит свеча. Никольское кладбище Александро-Невской лавры. Вып. 1. СПб., 2005. С. 80–81.

[20] ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 7. Д. 323. Л. 8.

[21] Безобразов С. С.Русский Православный Богословский Институт в Париже // Путь. Кн. 1. М., 1992 (репринт). С. 103.

[22] Сорокин В., прот. Исповедник. С. 286.

[23] Бовкало А. А. Высшее женское богословское образование в России в 1910-1920-х // Духовное просвещение в России. Материалы международной конференции. Смоленск, 1995. С. 34.

[24] ЦГА СПб. Ф. 2556. Оп. 1. Д. 406. Л. 1, 5.

[25] Там же. Л. 13.

[26] Бовкало А. А. Последний год существования Петроградского Богословского института // Минувшее. Исторический альманах. Вып. 24. СПб., 1998. С. 505–506.

[27] Александрова-Чукова Л. К. Митрополит Григорий (Чуков): служение и труды. С. 66.

[28] Сорокин В., прот. Исповедник. С. 285.

[29] Александрова-Чукова Л. К. Митрополит Григорий (Чуков): служение и труды. С. 17.

[30] Сорокин В., прот. Исповедник… С. 286.

Источник: Шкаровский М. В. Влияние кампании изъятия церковных ценностей и обновленческого раскола 1922 г. на деятельность Петроградского Богословского института // Вестник церковной истории.  – 2023. – № 3–4. – С. 237–248.