Аннотация: В статье Храмова Александра Валерьевича, кандидата биологических наук, старшего научного сотрудника Палеонтологического института РАН, выпускника докторантуры ОЦАД, рассматривается концепция прохронизма, в соответствии с которой мир был сотворен с признаками древности. Показано, что ее истоки восходят к средневековому учению о двойственной истине и философии Р. Декарта, предполагавшего, что космологические теории о происхождении мироздания носят условный характер, тогда как на самом деле Бог создал мир в законченном виде. Свой расцвет гипотеза мнимого прошлого пережила в первой половине XIX в., когда в связи с открытиями геологии и палеонтологии встал вопрос о том, как примирить новые данные о возрасте Земли и жизни на ней с библейской хронологией. Наиболее полное выражение эта гипотеза получила в книге «Омфалос, или Попытка развязать геологический узел» (1857) английского натуралиста Филиппа Госсе, обсуждалась она и в американском протестантизме. В дарвиновскую эпоху интерес к прохронизму выказывали не только христианские мыслители, но также светские философы и научные фантасты. Элементы этой концепции также вошли в идейный арсенал библейских геологов XIX в. и их идейных продолжателей — младоземельных креационистов XX в. В статье проанализированы основные возражения, выдвигавшиеся против прохронизма. Согласно наиболее популярному из них, если бы Бог заставил мир выглядеть старше своего возраста, то это было бы равносильно подлогу, что противоречит представлению о Его всеблагости. Но с точки зрения прохронистов, наличие следов несуществующего прошлого — это необходимость, а не произвольный обман, поскольку Бог, «запустив» мировую историю не с самого начала, должен был учесть все ее пропущенные этапы, чтобы не нарушить логику причинно-следственных связей. Обсуждается применимость прохронизма к проблеме дочеловеческих страданий. Делается вывод, что это учение, несмотря на его контринтуитивность и неоднозначную репутацию, является довольно последовательным и способно выстоять перед лицом критики.

***

«Когда в XIX веке стали находить и изучать кости доисторических животных, были те, кто утверждал, что окаменелости в земные породы поместил Бог, чтобы испытать нашу веру»[1], — пишет К. Хитченс, один из ведущих представителей «нового атеизма». Упоминания об этой уловке, к которой прибегали верующие, якобы загнанные в угол наукой, довольно часто встречаются в антирелигиозной литературе. Представление о Боге, «подделавшем» палеонтологическую летопись, подается как пример интеллектуальной нечистоплотности, как худший образец ad hoc гипотез, призванных спасти устаревшее мировоззрение перед лицом неудобных фактов. Но если отвлечься от этих идеологизированных оценок, то вопрос о реальности далекого прошлого, поднимавшийся различными христианскими авторами на протяжении последних двух веков, представляет интерес как с исторической, так и с философской точек зрения. В настоящей статье будет рассмотрено, как зародилась гипотеза о мнимом возрасте Земли и какие формы она принимала в сочинениях тех, кто размышлял о взаимоотношениях науки и христианства.

Расхождения между богооткровенной истиной и выводами естественного разума были вполне привычным явлением для европейской мысли еще задолго до научной революции Нового времени. Начиная с XIII в., когда тексты Аристотеля благодаря арабским переводам были переоткрыты на Западе, античная космология, предполагающая вечность космоса и материи, соседствовала в трудах схоластов с учением о творении мира из ничего. Чтобы разрешить это противоречие, Боэций Дакийский и другие латинские аверроисты сформулировали эвристический принцип, который стал известен как теория двойственной истины. Вопреки своим оппонентам, аверроисты никогда не утверждали, что аристотелевская и библейская картины мира в равной степени верны, несмотря на взаимную несовместимость — первая из них, согласно аверроистам, может считаться истиной лишь в условном, а не в абсолютном смысле, а именно, умозаключение о вечности мира верно при условии, что существуют только естественные причины, однако на самом деле это не так, о чем свидетельствует Св. Писание. Когда естественная философия выносит Бога за скобки при рассмотрении начала вещей — это всего лишь мыслительный прием, позволяющий лучше понять тварную природу, взятую саму по себе, но никак не претензия на то, чтобы описать истинное положение дел[2]. 

Понятие об условной истине пригодилось Рене Декарту (1596–1650), который считается одним из основоположников научной космологии. Развивая в «Первоначалах философии» (1644) механистическую гипотезу о постепенном зарождении Солнца и планет из первичного вещества, Декарт сделал важную оговорку: «Мир не изначально был создан таким путем, а был сотворен непосредственно Богом, однако природа всех вещей в нем такова, как если бы они образовались именно описанным способом»[3]. Вероятно, Декарт был первым, кто предположил, что далекое прошлое, реконструируемое наукой, — это мнимая величина, а представления об эволюции материи — всего лишь вспомогательный инструмент познания, тогда как в реальности мироздание вышло из рук Творца в готовом виде[4]. «Я нисколько не сомневаюсь в том, что мир изначально был создан во всем своем совершенстве, что уже тогда существовали Солнце, Земля, Луна и звезды, на Земле не только имелись зародыши растений, но и сами растения покрывали некоторую ее часть, Адам и Ева были созданы не детьми, а взрослыми... [тем не менее], мы лучше разъясним, какова вообще природа всех сущих в мире вещей, если сможем вообразить некоторые весьма понятные и весьма простые начала, исходя из которых мы ясно сможем показать происхождение светил, Земли и всего прочего видимого мира»[5].

В последующие столетия взор естествоиспытателей все чаще обращался с небес на земные недра — умозрительные космологические модели дополнялись данными геологии и палеонтологии. «Процесс осознания длительности времени, согласно общему мнению исследователей, растянулся с середины XVII в. до начала XIX в., — пишет американский палеонтолог Джей Стивен Гулд, цитируя историка Паоло Росси, — “в глазах современников Гука прошлое насчитывало 6000 лет, современники Канта знали о прошлом, протяженность которого составляет миллионы лет”»[6]. Если французский натуралист Жорж-Луи Бюффон (1707–1788) в середине XVIII столетия, исходя из скорости охлаждения Земли, оценивал ее возраст в 74 000 лет, то шотландский геолог Джеймс Геттон (1726– 1797), которого называют отцом современной геологии, раздвинул временные рамки прошлого практически до бесконечности. Он полагал, что геологические циклы, заключающиеся в разрушении горных пород и их последующей консолидации, не имеют ни начала, ни конца. «Голова идет кругом, когда заглядываешь в эту бездну времени»[7], — писал в 1805 г. Джон Плейфер (1748–1819), ученик Геттона. «О, как величественна древность земного шара! И как ничтожны идеи тех, кто считает, что его возраст — шесть тысяч и несколько сотен лет, если считать от [его] возникновения до наших дней!»[8] — восклицал в 1802 г. Жан-Батист Ламарк (1744–1829).

Нельзя сказать, что эта научная парадигма, идущая вразрез с привычной библейской хронологией, была повсеместно встречена христианской мыслью в штыки. Напротив, практически одновременно с появлением новых данных о возрасте Земли в начале XIX в. стали разрабатываться различные схемы, позволяющие примирить огромную длительность геологического времени с первыми главами книги Бытия. Согласно одной из них, дни творения эквивалентны целым эпохам, согласно другой — Бог за шесть дней создал не весь мир, а всего лишь современные виды животных и растений, предшественники которых были уничтожены очередной геологической катастрофой[9]. Сторонники этих схем, которых было немало как среди духовенства, так и среди ученых (зачастую две эти категории пересекались), исходили из того, что палеонтологическая летопись и библейский Шестоднев рассказывают об одних и тех же событиях и потому должны быть приведены к общему знаменателю. Однако находились и те, кто рассматривал геохронологическую шкалу всего лишь как условность и теоретический конструкт, а не как непреложную реальность, которую надо согласовывать с Божественным Откровением.

Первым эту мысль высказал французский писатель Франсуа-Рене Шатобриан (1768–1848) в своем сочинении «Гений христианства» (1802), направленном против вольнодумства и антиклерикализма, с которым во Франции ассоциировалось в числе прочего и учение Бюффона о древности Земли. По словам Шатобриана, «Бог мог сотворить и, без сомнения, сотворил мир со всеми признаками древнего возраста и во всей законченности, которую тот демонстрирует»[10]. Шатобриан говорит, что Бог создал Адама не младенцем, а тридцатилетним мужчиной в расцвете сил и украсил Землю могучими дубами, которые с первого же мгновения выглядели так, будто им уже не одно столетие. Точно так же и горные породы были созданы с признаками эрозии и выветривания: «В тот самый день, когда первые волны океана стали биться о берег, они набегали на окатанные камни»[11]. Для Шатобриана как романтика в действиях Бога была важна эстетическая составляющая — без дремучих лесов и могучих утесов первозданное творение утратило бы свою привлекательность. Подобно тому, как архитекторы украшают пейзажные парки псевдоруинами, Бог, создавая мир с нуля, наделил его мнимыми следами ушедшего времени. Но, согласно Шатобриану, это не относится к окаменелостям — появление залежей ископаемых раковин в горах и туш «индийских слонов в Сибири» французский мыслитель связывал не с изначальным творческим актом Бога, а с действием Всемирного потопа[12].

Похожим образом рассуждал и Гранвиль Пенн (1761–1844), один из пионеров «библейской геологии» (Scriptural geology). Это движение, зародившееся в Англии в конце 1810-х гг., стало реакцией на передовые исследования в области наук о Земле, идейным стержнем которых был катастрофизм Ж. Кювье. Библейские геологи[13] — предтечи современных младоземельных креационистов — доказывали, что возраст Земли не выходит за пределы нескольких тысяч лет, а все наблюдения, говорящие об обратном, пытались перетолковать в свою пользу. Пенн утверждал, что «в ходе первого акта творения наша планета была сразу же создана оформленной, затвердевшей и полностью готовой в отношении своей минеральной природы, порядка и состава»[14]. По его мнению, геологи ошибаются, принимая изломы и перерывы в залегании земных пород за следы великих «революций», время от времени сотрясавших нашу планету в далеком прошлом. На самом деле минеральный «скелет» Земли приобрел руинированный вид в третий день творения, когда Бог создал океанские впадины, чтобы собрать в них воду (Быт 1. 9). Согласно Пенну, земные породы, хотя и выглядят так, будто образовались в результате длительного нагрева или кристаллизации, были сотворены мгновенно, так же, как и растения, покрывающие земную поверхность.

«Первые деревья и их древесина, так же как и первые горные породы и их зерна, были произведены, по-видимому, без какого-либо возможного участия вторичных причин, и хотя впоследствии этим деревьям предстояло дать семена, в которых должен был начаться процесс одревеснения, сами они возникли без этого процесса. И, хотя они являли видимость этого процесса, тот же самый разум, который говорит нам об этом, свидетельствует также, что сама по себе видимость не может быть показателем реальности процесса»[15]. В то же время, как и Шатобриан, Пенн распространял эту логику лишь на первичные базальтовые толщи, лишенные окаменелостей. Осадочные породы с ископаемыми остатками Пенн считал продуктом потопа. По его словам, потоп сначала смыл животных, скопившихся в низинах, тогда как люди по мере наступления воды собрались на возвышенности и были истреблены в последнюю очередь, что объясняет, почему человеческие остатки не встречаются вместе с ископаемыми организмами в нижележащих слоях[16]. Получается, окаменелости — это не пустая кажимость, а следы вполне реального события, пусть и произошедшего, вопреки геологам, в относительно недавнем прошлом.

Всемирный потоп — неслыханная катастрофа, следы которой виднеются по всей Земле, напоминая о гневе Божьем и неотвратимости наказания за грехи, — был настоящей идеей фикс библейской геологии. Авторы, приписывавшие создание всех окаменелостей Богу, тем самым радикально преуменьшали значимость этого события, и поэтому их не стоит смешивать с библейскими геологами per se, а лучше рассматривать как отдельную идейную группу. Среди ее представителей можно назвать англиканского священника Меллора Брауна (1796–1867), который в своем сочинении «Размышления о геологии» (1838) писал, что при сотворении мира Бог многократно ускорил естественные процессы, подобно тому, как паровая машина быстро выполняет работу, требующую многих часов ручного труда. «Всемогущий Бог по мановению Своей воли мог целенаправленно придать каждой горной породе и слою, каждому ископаемому листу, раковине и кости ее нынешнюю форму и состояние»[17]. В еще более явном виде эта мысль прозвучала в памфлете «Краткое и полное опровержение антибиблейской теории геологов» (1853), который, если верить его титульному листу, вышел из-под пера англиканского клирика, пожелавшего остаться неизвестным. В памфлете говорилось, что окаменелости — это «архетипы», сотворенные Богом в качестве предзнаменования Его дальнейших творческих планов, — отсюда их сходство с реальными живыми существами. Анонимный автор памфлета был бескомпромиссен даже по отношению к субфоссильным остаткам из вечной мерзлоты с сохранившимися мышцами и шерстью: «Мамонт, найденный подо льдом в арктических регионах, необязательно когда-то был живым существом, но он был создан подо льдом и затем сохранен в таком необычном состоянии, вместо того чтобы превратиться в камень, как остальные»[18].

Идею о том, что окаменелости были созданы Богом, активно пропагандировал американский бизнесмен и писатель Томас Дэвис (1809–1899). Он приравнивал древние раковины и другие ископаемые остатки к обычным минералам: «…“ископаемый минерал” может рассматриваться не как могила животного, а как монумент, возведенный Богом»[19]. Рассуждения Дэвиса заставляют вспомнить о дискуссиях XVI–XVII вв., в ходе которых звучало мнение, что окаменелости являются игрой природы и вырастают в земной коре, подобно кристаллам. Однако было бы неправильно считать позицию Дэвиса рецидивом архаичного мышления. Наоборот, она была по-своему логична, учитывая состояние тогдашней палеонтологической мысли. В додарвиновское время ведущие представители научного истеблишмента, такие как Ч. Лайель, Л. Агассиц и А. Седжвик, без колебаний использовали идею множественных творений, чтобы объяснить появление новых видов в доисторические эпохи. Но если Бог время от времени творил из ничего сложнейше организованных живых существ, то что мешало Ему чудесным образом сотворить россыпи ископаемых костей или раковин, мало чем отличающиеся от обычной щебенки? Именно так и рассуждал Дэвис: «…разом (by fi ats) создать все элементы минерального царства, включая окаменелости, не сложнее, чем создать растения, животных, свет, воду, воздух и металлы»[20]. По сравнению с Богом официальной науки, непрестанно творящим новые виды на протяжении многих миллионов лет[21], Бог, мгновенно создавший всю палеонтологическую летопись шесть тысяч лет назад, выглядел не так уж и проигрышно.

Американский богослов Роберт Дабни (1820–1898), один из духовных лидеров пресвитерианства в южных штатах, также апеллировал к концепции множественных творений, чтобы доказать, что Бог мог создать мир с признаками никогда не существовавшего прошлого. Хотя свою статью на эту тему Дабни опубликовал в 1861 г., то есть уже на заре дарвиновской эпохи, он исходил из того, что «теория развития [эволюционизм] отвергнута, и появление каждого нового рода предполагает новый и отдельный творческий акт»[22]. По словам Дабни, любое непосредственное произведение Бога должно выглядеть так, будто является результатом действия естественных законов: взирая в Раю на могучие дубы, усеянные желудями, никто бы не догадался, что они сотворены всего несколько дней назад[23]. Но вмешательства Бога в историю мира — раз уж их возможность допускается в принципе — могли происходить когда угодно. «Признав творца и творение, мы с точки зрения логики ничего не приобретаем, пытаясь отодвинуть творческий акт назад в прошлое»[24]. Для всемогущего Бога нет никакой разницы, сотворить ли мир в зачаточном, или в полностью готовом виде. «Для Него также легко вызвать к существованию законченный мир, во всем его прекрасном порядке, “словом силы Своей”, как и создать начальные элементы, из которых “законы природы” медленно и с трудом произведут (evolve) результат»[25]. Но поскольку, как указывает Дабни, материальный мир был задуман как место обитания разумных существ, то его длительное существование до появления человека не имело бы смысла. «Как свет не был бы светом, не будь во вселенной глаза, так и Божья слава, явленная в премудрости и благости Его дел, не была бы славой без разума, способного ее постигать. Но, раз Божья цель такова, то гораздо разумнее предположить, что Бог сразу создал мир, необходимый для достижения задуманного, а не тратил сотни тысяч лет, чтобы его взрастить»[26].

Выводы геологической науки, писал Дабни, носят индуктивный характер и, следовательно, не имеют обязательной силы. «Современные геологи говорят, что где бы они ни изучали ныне действующие процессы, ведущие к образованию стратифицированных пород, причиной их формирования служит осадконакопление. Следовательно, везде, где наблюдаются стратифицированные породы, их порождающей причиной должно было быть осадконакопление. Здесь мы явно имеем дело с бесполезной индукцией per enumerationem simplicem (через простое перечисление), поскольку не было исключено возможное присутствие иной действующей причины, способной породить стратифицированные породы. И все, кроме атеистов, признают, что такая причина может наличествовать в виде творческой силы. И пока ее присутствие не исключено при помощи других доказательств, вывод [геологов] не является обоснованным»[27]. Но существование трансцендентного Бога-Творца опровергнуть невозможно и, следовательно, всегда остается шанс, что геологические феномены возникли мгновенно по Его команде, а не в силу размеренного действия естественных факторов.

Самым известным произведением, в котором защищалась гипотеза о сотворении мира с признаками древности, стала книга «Омфалос, или Попытка развязать геологический узел» (1857), опубликованная Филипом Госсе (1810–1888), английским натуралистом и членом протестантской секты плимутских братьев. Ее название, происходящее от греческого omphalos («пупок»), отсылает к вопросу об адамовом пупке, обсуждавшемуся еще задолго до появления современной геологии. Английский писатель-полимат Томас Браун (1605–1682) порицал художников, бездумно изображавших Адама и Еву с пупками, хотя те никогда не были связаны пуповиной с материнским телом[28]. Н. Карамзин рассказывает о двух живописцах, которые повздорили о наличии пупка у прародителей, устроив поединок в одной из парижских церквей[29]. Госсе в этом споре занял сторону «пупкистов». В его понимании пупок Адама — это одно из многих свидетельств несуществующего прошлого, которыми Бог не мог не наделить свое творение. Госсе называл такие следы мнимой истории прохроническими (prochronic), противопоставляя их диахроническим (diachronic) признакам, оставшимся от реально происходивших процессов. Если бы ботаник изучил древовидный папоротник, только что сотворенный Богом, то, сосчитав листовые рубцы на его стволе, он решил бы, что этому растению не менее 30 лет[30]. Взрослому жуку-голиафу, созданному Богом час назад, энтомолог бы приписал пятилетний возраст, исходя из продолжительности его личиночного развития[31]. Госсе перечисляет множество таких примеров, чтобы подвести читателя к выводу — за любым творением Божьим, неважно, комар ли это, человек или весь земной шар, тянется шлейф несуществующей предыстории. Толщи осадочных пород могли быть созданы с нуля, подобно годичным кольцам райских деревьев[32], порождая в нас иллюзию древности: «Слои земной поверхности, с их ископаемыми флорами и фаунами, могут принадлежать к прохронической стадии великого плана истории жизни в этом мире»[33].

Прохронизм в дарвиновскую эпоху

Дэвис, Дабни и Госсе отталкивались от общепризнанного на тот момент учения о мгновенном сотворении живых существ, распространяя его на всю твердую оболочку Земли. Но под влиянием дарвинизма биологические виды перестали считаться непосредственными произведениями Бога, что сделало менее убедительным и предположение о сверхъестественном генезисе окаменелостей. После публикации «Происхождения видов» (1859) Ч. Дарвина ручеек литературы на эту тему практически иссяк. В качестве исключения можно упомянуть небольшое сочинение Уильяма Роуза (1821–1891), вышедшее в 1867 г. В нем утверждалось, что Бог «не только заставил сушу явиться в один день, но одновременно создал все ее недра»[34], включая известняк, каменный уголь и другие породы, имеющие видимость органического происхождения. Подобно тому, как Бог разрушил планы строителей Вавилонской башни, заставив их говорить на разных языках, Он, по мнению Роуза, сотворил окаменелости, чтобы сбить с толку человеческий разум, самонадеянно пытающийся проникнуть в тайну мироздания. «Создавая залежи угля, Он поместил туда эти подобия деревьев и др. [другой растительности], чтобы продемонстрировать человеку чудеса Своего величия и поставить в тупик честолюбивое воображение, которое, как Он знал, будет задействовано в тщетной надежде постигнуть дела творения»[35].  

Обсуждение идеи о мнимом возрасте Земли постепенно перешло в более отвлеченную плоскость — вместо того, чтобы рассматриваться как вызов официальной науке, эта идея была возведена в ранг мысленного эксперимента. Например, Джон Ньюмен в своем дневнике за 1863 год писал, что с чисто умозрительной точки зрения ускоренное создание законченного мира — это равноценная альтернатива эволюционистскому мировоззрению: «Я либо полностью присоединюсь к Дарвину, либо, начисто распрощавшись со временем и историей, приму не только теорию [сотворения] отдельных видов, но также и теорию сотворения пород с окаменелостями. Если минута тогда была эквивалентна миллиону лет сейчас в том, что касается [действия] сил природы, то между этими гипотезами почти нет разницы»[36].

Позднее похожие идеи развивала английская писательница Дороти Сэйерс (1893–1957), близкая к К. Льюису. По ее словам, Бога-Творца можно сравнивать как с инженером-механиком, так и с писателем. В первом случае Он творил посредством эволюции, задав определенные начальные условия и заранее рассчитав, каким будет конечный результат. Если же Бог-Творец действовал как писатель, то ничто не мешало Ему снабдить мир воображаемым прошлым, подобно тому, как романисты пунктирно намечают для своих героев предысторию, выходящую за рамки произведения. Сэйерс отмечает, что при попытках реконструировать прошлое Шерлока Холмса, намеки на которое разбросаны в конан-дойлевских рассказах, нам приходится иметь дело с многочисленными нестыковками и противоречиями. Но Божественный автор, разумеется, таких просчетов не допустил бы. «Давайте представим романиста с абсолютно последовательным воображением, который придумал героев с полностью законченным и непротиворечивым прошлым, и затем предположим, что ископаемые остатки были изучены одним из героев, который не может выйти из книги, чтобы пообщаться с ее автором (поскольку его жизнь протекает под обложкой, как наша — во Вселенной). Этот персонаж будет точно в такой же ситуации, как и ученый, исследующий факты, относящиеся к прошлому мироздания»[37].

В XX в. представление об иллюзорности прошлого обсуждалось и за пределами христианской мысли. Бертран Рассел (1872–1970), рассматривая достоверность суждений памяти в «Анализе сознания» (1921), писал: «Нет никакой логической невозможности в предположении, что мир появился пять минут назад, в точно том же самом виде, с людьми, “помнящими” всецело нереальное прошлое»[38]. Судя по сохранившимся записям, Людвиг Витгенштейн (1889–1951) в последние годы жизни также обдумывал этот вопрос: «Мне казалось бы смешным отрицать существование Наполеона; но если бы кто-то усомнился, что Земля существовала 150 лет назад, я, пожалуй, прислушался бы к нему с большей охотой: ведь он усомнился бы во всей нашей системе очевидности в целом»[39].

Наконец, идею искусственного, сфабрикованного прошлого взяли на вооружение и некоторые фантасты. В романе американца Филипа Фармера (1918–2009) «За стенами Терры» (1970) говорится о том, что наша Солнечная система — это копия другого мира, созданная продвинутой цивилизацией в пространственно-временном пузыре. Весь космос за пределами орбиты Плутона — это не более чем иллюзия, театральная декорация, панорама, нарисованная на заднике сцены, а кости динозавров и земные слои с изотопными «часами» — лишь новоделы, дублирующие соответствующие компоненты «родительской» Вселенной, которая, в свою очередь, была скопирована еще с какого-то мира[40]. В романе британского писателя Терри Пратчетта (1948–2015) «Страта» (1981) изготовлением планет с полным комплектом окаменелостей занимается специальная компания, чьи сотрудники иногда подкладывают в пласты горных пород необычные предметы, чтобы подшутить над будущими палеонтологами.

Если фантасты возлагали ответственность за манипуляции с прошлым на высокоразвитые цивилизации, то их современники — младоземельные креационисты — верили, что этим занимался сам Бог. Младоземельный креационизм стал, по сути, реинкарнацией библейской геологии, которая сошла со сцены к 1860-х гг. Он зародился в 1910-е гг. в США благодаря Джорджу Прайсу (1870– 1963), адвентисту канадского происхождения, и пережил бурный расцвет во второй половине XX в.[41]. Младоземельные креационисты, как и их идейные предшественники в XIX в., расценивали формирование осадочных пород с окаменелостями как следствие Всемирного потопа, но допускали, что в других аспектах Бог мог искусственно «состарить» мир. Д. Прайс в целом положительно отзывался о теории Ф. Госсе, а его ученик Франк Марш (1899–1992), один из основателей Креационистского исследовательского общества, указывал, что если бы Адам был знаком с научными методами, то он пришел бы к выводу о глубокой древности только что сотворенного мира[42]. Джон Уиткомб (1924–2020) и Генри Моррис (1918–2006) в книге «Библейский потоп» (1961), сыгравшей большую роль в становлении современного креационистского движения, отмечали: «Если Бог действительно что-либо сотворил, хотя бы простейшие атомы, то эти атомы и другие творения будут с необходимостью иметь видимость некоторого возраста. Не может быть истинного сотворения чего-либо без изначально заложенной видимости возраста»[43]. Так, по мнению Уиткомба и Морриса, свет, который, как нам кажется, исходит от древних и далеких звезд, на самом деле был создан Богом. В то же время эти авторы подчеркивали, что Бог сотворил лишь те признаки древности, что были необходимы для функционирования мироздания, но специально не занимался обманом людей[44].

«Бог-обманщик» и другая критика

Бог, заставивший мир выглядеть древнее, чем он есть на самом деле, был бы обманщиком, что несовместимо с Его всеблагостью. С этим возражением прохронисты — назовем так тех, кто считает следы прошлого делом рук Творца, — сталкиваются чаще всего. Например, автор анонимного трактата «Творческая неделя» (1856), посвященного согласованию библейского откровения и данных геологии, отмечал, что всемогущий Бог, безусловно, мог бы создать кости и раковины никогда не существовавших животных, однако не стал бы делать этого, поскольку такое деяние было бы лишено всякого смысла. «Создание вещей, напоминающих растения и животных, и размещение их внутри горных пород глубоко под Землей было бы ярким примером могущества, лишенного благости и мудрости, потому что такие творения не могли бы преследовать какую-либо цель, по крайней мере благую. Они не могли бы представлять пользы ни для человека, ни для других обитателей планеты, ни для самой планеты. Одна цель, но дурная, которой они могли бы служить, — это вводить в заблуждение тех, кто ищет и исследует их»[45]. В свою очередь, англиканский священник и писатель Чарльз Кингсли (1819–1875), друживший с Ф. Госсе, предупреждал, что, если его теория окажется верной, нам придется «отбросить тот вывод, который был медленно и мучительно получен за 25 лет геологических исследований и поверить, что всё, что запечатлел Бог в горных породах, — это огромная и ненужная ложь»[46].

Эти упреки были бы справедливы в том случае, если следы мнимого прошлого появились благодаря выборочным, произвольным вмешательствам Бога, Который зачем-то решил подмешать в создаваемую Им реальность псевдоисторические подделки. Перед лицом этой критики уязвимы, прежде всего, младоземельные креационисты (и их предшественники — библейские геологи), воспринимающие мир как своего рода конструктор, куда Бог мог по Своему усмотрению добавлять любые детали. Как было показано выше, свидетельства древности распадаются для младоземельных креационистов на истинные факты, связанные с потопом, и симулякры прошлого, созданные de novo, причем далеко не всегда из их рассуждений понятно, где проводить границу между теми и другими. Однако, если мир задуман как продукт длительного процесса развития, складывающегося из сцепления причин и следствий, каждое из которых неотъемлемо и необходимо, то, созданный в законченном виде, он не может не включать результаты всех предыдущих стадий, пропущенных Богом, словно эпизоды фильма. Рассуждая в духе окказионализма, можно сказать, что если бы Бог, вместо того чтобы заново создавать мир каждое мгновение, не реализовал часть промежуточных состояний, то они все равно были учтены при создании дальнейших «стоп-кадров» — в противном случае логика причинности, связывающая временные срезы, была бы нарушена. Мир, по воле Бога перешедший сразу из палеозоя в кайнозой, содержал бы в себе всё наследие мезозойской эпохи, и в этом не было бы никакого обмана, как и в фантомности вообще всего доисторического прошлого.

Госсе передает эту мысль следующим образом: «Бог имел перед глазами проекцию всей истории земного шара, начинающуюся в любой точке, которую геолог может вообразить в качестве начального пункта, и заканчивающуюся некоей невообразимой кульминацией (acme) в бесконечно далеком будущем. Он решил дать этой идее актуальное существование, но не в предполагаемой начальной точке, но на той или иной стадии развития. Ясно, что он (земной шар. — А. Х.) появился в соответствии с выбранной стадией таким, каким бы он стал к этому моменту своей истории, как если бы все предшествующие исторические эпохи были реальными»[47]. Поэтому, пишет Госсе, если бы Бог решил сотворить мир в 1857 г., Ему пришлось бы поместить в него города, покрытые пылью веков и наполненные людьми, в чьих головах роились бы воспоминания о несуществующем прошлом[48]. Таким образом, осадочные породы с остатками организмов — это нечто большее, чем произвольная подделка, призванная обмануть людей относительно возраста Земли или испытать их веру. Они являются неотъемлемой частью вечной идеи творения. Госсе подчеркивал, что даже если Бог сотворил мир совсем недавно, то предмет геологии не становится от этого недостойным изучения: просто в таком случае ученые имели бы дело с «идеальным временем вместо актуального, с длительностью, помысленной в уме Бога, но не существовавшей реально»[49]. Допущение условности научных реконструкций прошлого ничего не меняет с точки зрения их содержания.

В отличие от младоземельных креационистов, Госсе и другие последовательные прохронисты не выдвигают каких-либо эмпирически проверяемых теорий, расходящихся с общепринятой научной парадигмой. По косвенным признакам можно установить, образовались ли осадочные породы с окаменелостями в ходе одного грандиозного наводнения, или же миллиметр за миллиметром накапливались в течение многих миллионов лет. Но мир, сотворенный недавно со всеми следами длительной истории, принципиально не отличим от мира, у которого такая история действительно была. Поэтому Д. С. Гулд ставил в вину Госсе абсолютную неверифицируемость его гипотезы[50]. Однако эта претензия может быть адресована и сторонникам традиционного взгляда — вера в реальное существование прошлого столь же непроверяема, как и вера в его отсутствие. Можно возразить, что эти альтернативы не являются равноценными, поскольку вторая из них требует дополнительного предположения о существовании Бога, чтобы объяснить, откуда у мира взялись связные признаки мнимой предыстории. Не нарушается ли тем самым принцип экономии мышления? Но на другой чаше весов лежит бесчисленное множество объектов прошлого, от первых звезд до динозавров, о большинстве из которых человек никогда ничего не узнает, поскольку они бесследно исчезли или же их остатки затеряны в отдаленных уголках космоса. Предположение о том, что материальный мир был создан уже готовым и не выходит за пределы сферы досягаемости человека, избавляет от необходимости приписывать реальность всем этим сущностям и потому выглядит как минимум не менее «экономным», особенно по сравнению с теорией мультивселенной, широко обсуждаемой в современной космологии.

Прохронизм не затрагивает содержательную сторону научных изысканий — но меняет ли он что-либо в религиозном отношении, или же это просто ни к чему не ведущая игра ума? Как отмечает американский философ религии Майкл Мюррей, идея мнимого прошлого может найти применение в теодицее как одно из возможных решений проблемы дочеловеческих страданий[51]. Эта проблема встала перед христианской мыслью сразу же после того, как палеонтологи заговорили о вымерших организмах, населявших Землю задолго до появления человека. Почему всеблагому Богу понадобилось, чтобы доисторические животные на протяжении многих эпох пожирали друг друга? Почему Он сразу не сотворил человека вместе с набором современных видов, необходимых для его жизнедеятельности? Еще Дарвин задавался вопросом, «какое преимущество могли бы представлять страдания миллионов низших животных на протяжении почти бесконечного времени?»[52]. Но если древние кости и раковины никогда не входили в состав живых существ, а были созданы вместе с горными породами, то проблема дочеловеческих страданий снимается сама собой.

Может показаться, что прохронисты сталкиваются с дополнительной трудностью, поскольку они должны объяснить, с какой целью Бог придал миру видимость древности и длительного развития, регулируемого законами природы. Неужели мир нельзя было устроить как-то иначе, чтобы он неопровержимо свидетельствовал о сверхъестественной Первопричине?[53] Но этот вопрос тяготеет и над теми христианами, кто признает реальность эволюционного прошлого. Происходила ли эволюция в актуальном времени, или это лишь условная проекция, и в том, и в другом случае видимая Вселенная выглядит одинаково и не содержит ясных указаний на свое чудесное происхождение, которые бы обезоруживали всех скептиков и не оставляли бы места для сомнений в существовании Творца. Вопрос о причинах такой сокрытости Бога обсуждается как минимум со времен Блеза Паскаля, а в современной философии религии он стал одной из наиболее горячих тем[54]. Высказывалось немало предположений, почему Бог не вписал в книгу природы четкую информацию о Себе. Согласно популярной гипотезе, предложенной американским философом Джоном Хиком (1922–2012), Бог стеснил бы свободу человека, необходимую для принятия моральных решений, сделав Свое присутствие в мире чересчур очевидным. Предполагалось также, что Бог действует прикровенно из-за грехопадения — падший человек не смог бы жить во Вселенной, в которой Божественный свет сиял бы так же ярко, как в Раю55. Прохронисты могли бы взять на вооружение одно из этих объяснений, чтобы показать, почему Бог «скрывается» за ширмой в виде мнимого прошлого. Таким образом, учение о сотворении мира с признаками древности, при всей его контринтуитивности, нельзя назвать интеллектуально несостоятельным.

Список литературы

Gould S. J. Time’s Arrow, Time’s Cycle: Myth and Metaphor in the Discovery of Geological Time. Cambridge, L.: Harvard University Press, 1987.

Hale P. J. Darwin’s Other Bulldog: Charles Kingsley and the Popularisation of Evolution in Victorian England // Science & Education. 2012. Vol. 21. P. 977–1013.

Hitchens C. God is not Great. How Religion Poisons Everything. Crows Nest: Allen & Unwin, 2007.

Klose J. Philip Gosse’s Omphalos and the Creationist Problem of Measuring Miracles // Theology and Science. 2021. Vol. 19. P. 406–421.

Lamarck J. B. Hydrogeologie. P.: Muséum d’histoire naturelle, 1802.

Murray M. J. Nature Red in Tooth and Claw: Theism and the Problem of Animal Suff ering. Oxford: Oxford University Press, 2008.

Penn G. A Comparative Estimate of the Mineral and Mosaical Geologies. Vol. 1, 2. L.: J. Duncan, 1825.

Pye-Smith J. On the Relation between the Holy Scriptures and Some Parts of Geological Sciences. N. Y.: D. Appleton and co., 1840.

Rose W. An Explanation of the Author’s Opinions on Geology. Birmingham: M. Billing, son and co., 1867.

Russell B. The Analysis of Mind. L.: G. Allen and Unwinn ltd., 1922.

Sayers D. L. Unpopular opinions. L.: Victor Gollancz, 1946.

Vilbig R. John Henry Newman’s View of the “Darwin Theory” // Newman Studies Journal. 2011. Vol. 8. P. 52–61.

Yeo J. J. Plundering the Egyptians. The Old Testament and Historical Criticism at Westminster Thelogical Seminary (1929–1998). N. Y.: University Press of America, 2010.
___________________________________________________________________________________________________________________________________________

1. Hitchens C. God is Not Great. How Religion Poisons Everything. Crows Nest, 2007. P. 81.

2. См.: Bianchi L. From Pope Urban VIII to Bishop Étienne Tempier: the Strange History of the “Doctrine of Double Truth” // Freiburger Zeitschrift fur Philosophie und Theologie. 2017. Vol. 64. P. 9–26.

3. Декарт Р. Первоначала философии // Сочинения. М., 1989. Т. 1. С. 400.

4. Нельзя исключать, что Декарт сделал эту оговорку лишь для того, чтобы вывести себя из-под удара католической цензуры. Хотя в Голландии Декарт мог чувствовать себя в безопасности, он все равно действовал с оглядкой на Рим, и, в частности, после суда над Галилеем (1633) отказался от публикации трактата «Мир», в котором развивались коперниканские взгляды. Несмотря на все эти предосторожности, в 1663 г. сочинения Декарта всё же попали в Индекс запрещенных книг.

5. Декарт Р. Указ. соч. C. 390–391.

6. Gould S. J. Time’s Arrow, Time’s Cycle: Myth and Metaphor in the Discovery of Geological Time. Cambridge; L., 1987. P. 3.

7. Цит. по: Хэллем Э. Великие геологические споры. М., 1985. С. 47.

8. Lamarck J. B. Hydrogeologie. P., 1802. P. 88.

9. См.: Храмов А. В. Дни творения и геологическое время в британской богословской и научной мысли первой пол. XIX в. // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2019. № 2 (26). 75–97.

10. Chateaubriand F. R. The Genius of Christianity. Baltimore, 1871. P. 136.

11. Ibid. P. 137.

12. Ibid. P. 135.

13. Геологами их можно называть только условно, поскольку никаких собственных исследований они не проводили, а занимались лишь критикой чужих научных работ.

14. Penn G. A Comparative Estimate of the Mineral and Mosaical Geologies. L., 1825. Vol. 1. P. 216.

15. Ibid. P. 223–224. Здесь и далее все курсивные выделения в цитатах принадлежат авторам.

16. Penn G. Op. cit. Vol. 2. P. 127–128.

17. Цит. по: Pye-Smith J. On the Relation Between the Holy Scriptures and Some Parts of Geological Sciences. N. Y., 1840. P. 158.

18. Anonymous author. A Brief and Complete Refutation of the Anti-Scriptural Theory of Geologists. L., 1853. P. 7–8.

19. Davies T. A. Cosmogony, or the Mysteries of Creation. N. Y., 1857. P. 190.

20. Davies T. A. Answer to Hugh Miller and theoretic geologists. N. Y., 1860. P. 37–38.

21. Французский естествоиспытатель Альсид д’Орбиньи (1802–1857), ученик Ж. Кювье, насчитывал 27 таких независимых творений.

22. [Dabney R. L.] Geology and the Bible // The Southern Presbyterian Review. 1861. Vol. XIV. № 2. P. 265.

23. [Dabney R. L.] Geology and the Bible... P. 266.

24. Ibid. P. 273.

25. Ibid. P. 271.

26. Ibid. P. 274.

27. Ibid. P. 269–270.

28. Browne T. Pseudodoxia Epidemica, or, Enquiries into Very Many Received Tenents and Commonly Presumed Truths. L., 1658. P. 291–293.

29. Карамзин Н. М. Письма русского путешественника. Л., 1984. С. 286.

30. Gosse P. H. Omphalos: an attempt to untie the geological knot. L., 1857. P. 132.

31. Ibid. P. 207.

32. Ibid. P. 342.

33. Ibid. P. 347.

34. Rose W. An Explanation of the Author’s Opinions on Geology. Birmingham, 1867. P. 14.

35. Rose W. Op. cit. P. 15.

36. Цит. по: Vilbig R. John Henry Newman’s View of the “Darwin Theory” // Newman Studies Journal. 2011. V. 8. P. 52–61.

37. Sayers D. L. Unpopular Opinions. L., 1946. P. 54–55.

38. Russell B. The Analysis of Mind. L., 1922. P. 159.

39. Витгенштейн Л. Культура и ценность. О достоверности. М., 2010. С. 163.

40. Фармер Ф. За стенами Терры // Миры Филипа Фармера. М., 1996. С. 287–291.

41. Идеи, использованные Ф. Фармером и Т. Пратчеттом в вышеупомянутых произведениях, вполне могли быть навеяны полемикой, которую младоземельные креационисты в 1960–1980-е гг. вели против официальной науки. В частности, креационисты заявляли о следах людей, якобы обнаруженных вместе со следами динозавров, а также о других сенсационных находках, невозможных с точки зрения палеонтологии.

42. Klose J. Philip Gosse’s Omphalos and the Creationist Problem of Measuring Miracles // Theology and Science. 2021. Vol. 19. P. 406–421.

43. Цит. По: Yeo J. J. Plundering the Egyptians. The Old Testament and Historical Criticism at Westminster Thelogical Seminary (1929–1998). N. Y., 2010. P. 188.

44. Klose J. Op. cit.

45. Anonymous author. The Creative Week: Being a Secular Exposition of the Mosaic Record of Creation. Edinburgh, 1856. P. 37.

46. Цит. по: Hale P. J. Darwin’s Other Bulldog: Charles Kingsley and the Popularisation of Evolution in Victorian England // Science & Education. 2012. Vol. 21. P. 977–1013.

47. Gosse P. H. Op. cit. P. 351.

48. Ibid. P. 351–352.

49. Ibid. P. 369–371.

50. Gould S. J. Adam’s Navel // The Flamingo’s Smile: Refl ections in Natural History. N. Y., 1985. P. 99–113.

51. Murray M. J. Nature Red in Tooth and Claw: Theism and the Problem of Animal Suff ering. Oxford, 2008. P. 155.

52. Дарвин Ч. Воспоминания о развитии моего ума и характера (автобиография): дневник работы и жизни. М., 1957. С. 102.

53. Например, в таком мире, как в шутку предполагал Дарвин, человек мог бы быть «создан из меди или железа и не находился бы ни в каком родстве с любым другим когда-либо жившим организмом» (Дарвин Ч. Избранные письма. М., 1950. С. 154).

54. См.: Шелленберг Дж. Л. Сокрытость Бога и разум человека. М., 2021.

55. См.: Храмов А. В. Теистический эволюционизм и проблема теодицеи // Вестник ПСТГУ. Сер. I: Богословие. Философия. Религиоведение. 2019. Вып. 83. С. 26–44.


Источник: Храмов А. В. Сотворил ли Бог окаменелости? К истории одной идеи. // Вестник ПСТГУ. Серия I: Богословие. Философия. Религиоведение. – 2022. – Вып. 104. – С. 29–45.