В статье аспиранта ОЦАД Инессы Александровной Селиверстовой рассматривается процесс обращения будущего настоятеля Белогорского Свято-Николаевского миссионерского монастыря в Пермской епархии преподобномученика Варлаама (Коноплёва) из старообрядческого раскола в Православную Церковь во второй половине XIX в. Автор акцентирует внимание на неординарности жизненного пути архимандрита Варлаама, который он прошел в период до воссоединения с Церковью Христовой. Исторические сведения, описывающие его устремления в поиске истины, свидетельствуют о духовной глубине личности выдающегося инока-миссионера. Будучи начетчиком и претендентом на лжеепископскую кафедру в «австрийской» (белокриницкой) иерархии, отец Варлаам после продолжительного поиска единственно истинной Церкви принял решение выйти из раскола и присоединиться к православию; в дальнейшем он стал настоятелем миссионерской обители. С целью выявления основных факторов, способствовавших переходу отца Варлаама в православие, в статье впервые на основании автобиографических и исторических сведений подробно анализируются его жизненный путь, религиозный опыт, влияние окружения и различных обстоятельств, которые способствовали изменению мировоззрения бывшего старообрядца-начетчика.

Введение

Уход в старообрядческий раскол части христиан, произошедший во второй половине XVII в., имел для Русской Церкви, государства и общества трагичные последствия. Для их преодоления в течение нескольких веков со стороны государственных и церковных властей предпринимались различные меры административнопринудительного и миссионерско-просветительского характера, которые, однако, не привели к восстановлению единства верующих. Дальнейшее разделение старообрядцев на множество толков и согласий повлекло за собой еще большую оторванность их учений от заветов Евангелия и святоотеческого предания.

Процесс возвращения старообрядцев из раскола в Церковь крайне сложен и болезнен. Поиск ответов на ключевые вопросы догматов веры, изменение религиозного сознания и жизненного уклада требуют приложения немалых усилий, наличия твердой воли и решимости.

На страницах церковной истории дореволюционного периода имеется ряд примеров добровольного перехода раскольников в Российскую Православную Церковь. Однако их обращение в православие происходило не случайным образом, а в результате длительных и глубоких размышлений в процессе поиска единой, Святой и Соборной Церкви, сохранившей связь с первыми христианами, апостолами и Самим Христом.

Преподобномученик архимандрит Варлаам (Коноплёв) — первый настоятель и строитель Белогорского Свято-Николаевского православно-миссионерского мужского монастыря в Пермской епархии на рубеже XIX–XX вв.[1], с рождения находясь в старообрядческом расколе, явил подобный пример духовного поиска истины, завершившегося его воссоединением с Церковью.

Интерес к личности отца Варлаама, прославленного в сонме новомучеников и исповедников Российских в 2000 г., прослеживался на всем протяжении его жизни как в среде православных, так и у старообрядцев. Возглавляемую им Белогорскую обитель посещали многочисленные паломники и богомольцы различного социального статуса — от простолюдинов до высокопоставленных церковных и государственных деятелей. И по сей день пермские исследователи в своих церковно-исторических работах уделяют особое внимание Белогорской обители и ее настоятелю архимандриту Варлааму, обладавшему богатым разносторонним миссионерским и пастырским опытом.

Историография проблемы обращения бывшего старообрядца отца Варлаама в православие включает очерки дореволюционного и постсоветского периодов, посвященные истории Белогорского Свято-Николаевского монастыря. Дореволюционные работы были написаны ближайшими сподвижниками отца Варлаама — очевидцами строительства обители, ее становления и расцвета[2]. Они подробно описывают все важные события жизни монастыря и монашествующих, уделяя особое внимание его настоятелю. Кроме того, важные исторические сведения содержатся в «Пермских епархиальных ведомостях» того времени.

Постсоветские исследования основываются на сведениях исторических изданий дореволюционного периода в сочетании с материалами архивных источников, и содержат воспоминания местных жителей Белогорья. Среди них можно выделить в хронологическом порядке работы пермских исследователей П. Н. Агафонова[3], В. В. Вяткина[4], В. Ф. Гладышева[5], Т. Ю. Скамьяновой[6], О. А. Федорущенко[7], В. А. Костиной[8], монахини Сергии (Королёвой)[9], протоиерея А. Марченко[10].

Жизненный путь отца Варлаама в перечисленных исследованиях рассматривается в контексте истории зарождения и развития значимого православного миссионерского центра Пермского края — Белогорского Свято-Николаевского монастыря, настоятелем которого он был с 1890-х гг. и до дня своей мученической кончины в 1918 г. Исследователи констатируют факт обращения в православие старообрядца-начетчика и претендента на лжеепископскую кафедру «австрийской» (белокриницкой) иерархии, не погружаясь в первопричины и ход этого события. При этом именно рассмотрение неординарного пути отца Варлаама в Церковь Христову позволяет раскрыть всю глубину и духовность личности выдающегося инока-миссионера. В данной связи представляется важным проведение комплексного анализа духовного пути отца Варлаама с разных сторон: церковно-исторической, богословской и нравственно-аскетической, что позволит лучше понять проблемы воссоединения старообрядцев-раскольников с Православной Церковью, распознать мотивы сторонников и противников данного процесса, выявить имеющиеся препятствия к этому и пути их преодоления.

Цель статьи заключается в выявлении основных факторов, способствовавших переходу отца Варлаама из раскола в православие. Для ее достижения подробно исследуются жизненный путь отца Варлаама, его религиозный опыт и устремления, влияние окружения и различных обстоятельств, в условиях которых происходила трансформация мировоззрения бывшего старообрядца-начетчика.

Основной исторический материал при работе над статьей — автобиография отца Варлаама (в миру Василия Евфимовича Коноплёва), опубликованная в «Пермских епархиальных ведомостях» в 1894 г., вскоре после его присоединения к Церкви[11]. На ее страницах отец Варлаам подробно описал духовное состояние своей мятущейся души в период нахождения в расколе и пройденный путь к православию. Дополнением к автобиографии служит брошюра того же периода под названием «Исторические сведения о возникновении и устройстве Белогорского Свято-Николаевского мужского православно-миссионерского монастыря в Пермской епархии»[12]. В «Пермских епархиальных ведомостях» священник Н. Агафонов автором данной брошюры называет епархиального миссионера протоиерея Стефана Луканина, основателя Белогорского монастыря[13]. Особо ценен в брошюре текст личного прошения Василия Евфимовича в адрес епископа Пермского Петра (Лосева), в котором раскрываются глубина его покаяния и искреннее желание воссоединиться со Святой Церковью[14]; в ней приводится речь епископа Петра с духовными наставлениями Василию Евфимовичу, произнесенная в день его иеромонашеской хиротонии. В целом брошюра позволяет взглянуть на обращение отца Варлаама из раскола в православие в рамках исторического контекста устроения Белогорского монастыря и отчетливее осознать важное предназначение данной обители и роль ее будущего настоятеля в деле миссионерского служения.

Далее в статье будут рассмотрены биографические сведения о преподобномученике Варлааме в период пребывания в старообрядческом расколе, его духовные искания истинной Церкви, роль миссионеров и чудесных знамений в его обращении в православие.

Биографические сведения о преподобномученике Варлааме

Василий Евфимович Коноплёв родился в благочестивой семье старообрядцев 18 апреля 1858 г. в Юго-Кнауфском заводе Осинского уезда Пермской губернии — местность в XIX в. имела репутацию раскольнического гнезда, где в непроходимых лесах скрывалось множество раскольнических скитов и келий.

Вопрос о принадлежности Василия Евфимовича к конкретному старообрядческому согласию остается открытым. В дореволюционных исторических очерках пермский краевед священник Иаков Шестаков называет бывшего старообрядца как беспоповцем[15], так и беглопоповцем[16]. Сам Василий Евфимович пишет, что с юных лет он молился с беспоповцами, стариками и простолюдинами[17]. А когда приступил к поиску истинной Церкви, то начал ходить на беспоповские беседы для подробного рассмотрения дела и получения совета[18]. При общении с местным православным помощником миссионера отцом Кириллом Корелиным Василий Евфимович сообщил, что пребывает без священства[19]. Кроме того, раскаявшись в заблуждениях, в прошении на имя епископа Петра о принятии его в православие Василий Евфимович засвидетельствовал, что был крещен «в три погружения во имя Отца и Сына и Святого Духа от простеца беглопоповской секты, наставника Антона Герасимова Зверева, и затем до 36 лет с родителями своими находился в этой секте»[20].

Имеются сведения о поездках Василия Евфимовича на собеседования к беглопоповцам Саратовской губернии и Москвы, к представителям «австрийской» старообрядческой иерархии для разъяснения вероучительных вопросов, в результате чего на некоторое время он примкнул к согласию последних[21]. В рассказе своим родителям об «австрийском» священстве он тогда отмечал, что оно «…во всем сходно с теми священниками, которых отцы наши[22] получили из Иргизских монастырей…»[23]. После своего непродолжительного пребывания в среде «австрийского» согласия в роли уставщика Василий Евфимович оставил раскол и воссоединился с Православной Церковью[24].

Из представленных сведений можно сделать предположение, что Василий Евфимович находился в общине беспоповского часовенного согласия, которое во второй половине XIX в. было на первом месте по распространению в Пермской губернии[25] и в том числе в Осинском уезде[26]. Оно восходило своими корнями к беглопоповцам, но вследствие оскудения священства наставники и уставщики данной секты стали совершать требы самостоятельно. В документации второй половины XIX в. часовенных часто называли беглопоповцами, одновременно подчеркивая, что священства они не имеют[27]. Некоторые из часовенных, осознавая, что без священства Церковь не может существовать, присоединялись к набиравшей популярность белокриницкой иерархии. Наставники-беспоповцы после перехода к белокриницкому согласию нередко становились видными его деятелями[28]. Аналогичным путем прошел и Василий Евфимович. Он занимал видное место в среде своих собратьев благодаря начитанности в Священном Писании и книгах богословского содержания. Об авторитетности Василия Евфимовича не только в среде белокриницкого согласия, но и среди часовенных свидетельствуют слова епархиального миссионера протоиерея Стефана Луканина, которые он произнес после его присоединения к Православной Церкви: «…особенно составляет чувствительный ущерб для австрийской секты, это последовавшее в только что минувшем октябре месяце обращение в православие главнейшего представителя этой секты на всем Урале и между часовенными, Югокнауфской волости Василия Ефимова Коноплёва»[29].

Духовные искания преподобномученика Варлаама

С юношеских лет Василий Евфимович старался уйти от мирской суеты, считая единственно душеполезным делом лишь чтение Божественного Писания и учений святых отцов. Забывая обо всем, он постоянно пребывал в размышлениях по вопросу раскола в среде христиан и о православии Восточной Церкви. Поняв, что в Церкви без священства спастись невозможно, он по ночам усердно молил Господа, Богородицу и преподобную Марию Египетскую об указании ему верного пути ко спасению. Словами пророка Давида он взывал к Богу: «…скажи мне, Господи, путь, в оньже пойду, и научи мя творити волю Твою, и по словеси Твоему вразуми мя»[30]. Василий Евфимович искал истинную Церковь, в которой действует благодать Святого Духа.

В таком состоянии неопределенности и смятения Василий Евфимович пребывал долгие годы — с 14 до 35 лет. Для устранения препятствий в поиске истины он отказался от идеи женитьбы, следуя словам апостола: «…оженивыйся печется, како угодити жене, а не оженивыйся печется о Господе, како угодити Господу», — и подражая Христу: «…аще кто оставит дом или братию или сестры или имение, сторицею приимет и живот вечный наследует»[31].

После долгих размышлений Василий Евфимович начал склоняться к тому, что писания о Церкви и священстве у окружавших его старообрядческих общин не сообразуются с евангельскими истинами и Священным Преданием. Для более подробного исследования глубины вопроса он путешествовал по Уралу и Сибири. В этих поездках на встречах с беспоповцами он предпринимал попытки обсуждения догматических вопросов и сравнения их учения и учения Греко-Российской Церкви со Священным Писанием, однако все рассуждения в конечном итоге сводились к обрядовой стороне. Это приводило Василия Евфимовича в отчаяние. Он не находил разумных доказательств истинности вероучения его беспоповской секты и не мог смириться с отсутствием священства, без которого невозможно спасение[32].

Беспристрастное сравнение учения старообрядцев-раскольников со Священным Писанием помогло Василию Евфимовичу выявить их серьезные отступления от евангельских заветов. В результате активного поиска Церкви с богоустановленной священнической иерархией взор Василия Евфимовича обратился в сторону Православной Греко-Российской Церкви. Не желая быть рассекателем церковного единства, он готов был присоединиться к православию, если бы Господь показал ему благодатность даров Церкви. 

Роль православных миссионеров в поиске истины

Важным фактором, оказавшим влияние на окончательный выбор Василия Евфимовича в пользу православия, стало его неоднократное общение с миссионерами, которые в опоре на тексты Священного Писания и святоотеческое наследие смогли доказательно обосновать сохранение в Греко-Российской Церкви апостольской преемственности в священнической иерархии и, соответственно, пребывание в ней благодати Святого Духа.

Во второй половине XIX столетия произошла активизация деятельности противораскольнической миссии. Епархиальные миссионеры организовывали работу региональных съездов, проводили беседы со старообрядцами, открывали миссионерские школы, участвовали в издании духовно-просветительских книг и журналов. Пермская противораскольническая миссия занимала лидирующие позиции по данным направлениям. В ходе частных бесед миссионеры подробно разъясняли отступления старообрядцев от догматических истин и способствовали обращению их к православию.

Беспоповец Василий Евфимович тоже не оставался без внимания пастырей-миссионеров. Они приглашали его на собеседования, однако неоднократно получали отказ, так как Василий Евфимович считал Греко-Российскую Церковь вероотступнической за клятвы Соборов 1666 и 1667 гг. И лишь благодаря содействию волостного правления местному священнику Юго-Кнауфского завода помощнику миссионера отцу Кириллу Корелину удалось провести с ним встречу.

В разговоре с отцом Кириллом Василий Евфимович заявил, что желает быть с той Церковью, в которой в неизменном виде хранится предание от апостолов и семи Вселенских Соборов, и находиться при священстве, которое в его общине отсутствовало. Однако, сравнивая себя с Фомой неверующим, он говорил, что сможет поверить в истинность только той Церкви, которая имеет полноту благодатных даров. Василий Евфимович, как и все старообрядцы, указывал на лишение благодати Греко-Российской Церкви по причине использования ею испорченных «никонианских» книг. В ответ отец Кирилл убеждал Василия Евфимовича, что Российская Церковь и есть та самая «преподавательница благодатных даров», так как она не рассекала единство со Вселенской Церковью и сохранила иерархию, нисходящую от апостолов. По его словам, книжная справа при патриархе Никоне была проведена обоснованно — с целью устранения накопившихся ошибок и несоответствий, выявленных при сравнении современных книг с древними греческими и славянскими. Этот разговор привел Василия Евфимовича в сильное смятение и лишил сна[33].

Вскоре Василий Евфимович принял участие в беседе с еще одним православным миссионером, протоиереем Стефаном Луканиным, который сыграл значимую роль в жизни будущего настоятеля Белогорской обители и под чьим чутким руководством он в дальнейшем возрастал в своих ежедневных иноческо-миссионерских подвигах. После общения с ним Василий Евфимович окончательно уразумел, что Церковь без священства существовать не может и приступил к поиску истинной иерархии. На тот момент Василий Евфимович считал беглых попов настоящими пастырями, имеющими благодать Святого Духа. Для более подробного исследования вопроса он со своим товарищем крестьянином Филиппом Феодоровичем Половодовым отправился в Вольск, Саратов и Москву[34].

Путешествуя по московским старообрядческим центрам, Василий Евфимович посетил видного начетчика белокриницкого согласия Климента Афиногеновича Перетрухина, который убедил его в законности «австрийской» лжеиерархии[35], основанной Амвросием (Паппа-Георгополи) — митрополитом БосноСараевским Константинопольского Патриархата, находившимся на тот момент на покое[36]. Одним из доказательств святости своей церкви представители «австрийского» согласия выдвигали свидетельство об отсутствии их преследования со стороны правительства и дарованное им разрешение на строительство молитвенных домов и церквей[37]. На время успокоившись, Василий Евфимович писал: «Я тогда вполне уверовал в австрийское священство, принял его с радостию, после долголетней заботы и печали на малое время мое сердце утихло»[38]. Свою скончавшуюся мать он похоронил также при участии «австрийского» священника. Однако через пару месяцев Василия Евфимовича вновь одолели сомнения, и он решил снова поехать в Москву, чтобы проверить собранные бывшим старообрядцем Адрианом Ивановичем Озерским выписки из дониконовских книг и рукописей, которые свидетельствовали о святости Православной Церкви[39].

Во время поездки Василий Евфимович с крестьянином Иовом Абрамовичем Писсовым посетили старообрядческого начетчика Арсения Швецова, с которым произошла полемика по вопросу невозможности существования Церкви без епископа. В беседе Василий Евфимович опирался в доводах на свидетельства Евангелия и древних учителей Церкви: священномучеников Игнатия Богоносца, Иринея Лионского, Киприана Карфагенского, святителя Иоанна Златоуста. В конце разговора А. Швецов заявил, что он мог бы признать Российскую Церковь православной, если бы ее пастыри признали неправоту патриарха Никона и несправедливость наложенных на старообрядцев Большим Московским Собором клятв[40].

В процессе общения Василий Евфимович обнаружил, что А. Швецов был не согласен с К. А. Перетрухиным по ключевым пунктам вероучения. Увидев разномыслие в среде начетчиков, он еще более засомневался в отношении правоты старообрядцев.

Немало вреда «к соединению с Церковью», по словам Василия Евфимовича, он «получил» и в результате встречи с К. А. Перетрухиным и М. И. Бриллиантовым — представителями «австрийского» согласия, членом которого он на тот момент являлся[41].

За время трехнедельной поездки Василий Евфимович посетил несколько крупных библиотек (Синодальную, Румянцевского музея, Московской синодальной типографии) и монастырских книгохранилищ (в Московском Никольском единоверческом монастыре, в Свято-Троицкой Сергиевой лавре и Иосифо-Волоцком монастыре). Он увидел воочию старопечатные книги, подтверждавшие достоверность выписок А. И. Озерского. В частности, в древних текстах он обнаружил те самые «нововведения» никониан, в которых старообрядцы обвиняли православных, а именно: «имя Иисус, символ веры без прилога “Истинного”», трегубая аллилуия и прочее[42].

По вечерам Василий Евфимович общался с бывшим старообрядцем федосеевского согласия архимандритом Павлом (Ледневым), настоятелем Никольского единоверческого монастыря. Отец Варлаам характеризовал его как трудолюбивого старца, посвятившего много времени их совместным беседам. 

На обратном пути из Москвы Василий Евфимович в Казани посетил Соловецкую библиотеку и пообщался с миссионером и расколоведом, профессором Казанской духовной академии — Николаем Ивановичем Ивановским, который любезно ответил на все вопросы своего собеседника[43].

После этой поездки и общения с архимандритом Павлом (Ледневым) Василий Евфимович начал склоняться к решению о необходимости присоединения к Греко-Российской Церкви на правах единоверия, однако от этого шага его оттолкнули сочинения государственного деятеля и публициста, писавшего на церковные темы, Тертия Ивановича Филиппова. Он указывал на ущемленность прав единоверцев по причине того, что, согласно утвержденным Святейшим Синодом правилам митрополита Платона (Левшина), единоверцы могли беспрепятственно причащаться в Православной Греко-Российской Церкви, однако членам ГрекоРоссийской Церкви воспрещалось приобщение Святых Таин у единоверческого священника за исключением крайней нужды и опасности скорой смерти[44]. Ссылаясь на слова митрополита Московского Филарета (Дроздова) о том, что православные с единоверцами единую благодать Святого Духа принимают в одних и тех же таинствах, Т. И. Филиппов задается вопросом — почему же «для единоверцев установлены такие стеснительные условия и ограничения?»[45]. И ответ он видел в том, что Православная Церковь не вполне легитимно дала разрешение на употребление обрядов, запрещенных на Большом Московском Соборе 1667 г. Он заявлял, что решение Собора, где участвовали восточные патриархи, могло быть отменено лишь при созыве нового Собора в присутствии представителей Восточных Церквей. Только после этого, по мнению Т. И. Филиппова, единоверие могло сделаться «силой, которая сокрушит раскол в самом его основании»[46].

Со стороны ряда православных деятелей в отношении Т. И. Филиппова были высказаны обвинения по поводу его заключения о слабости единоверия и необходимости созыва нового Собора. Крупнейший расколовед и профессор МДА Николай Иванович Субботин написал разгромную рецензию на его книгу, лишавшую старообрядцев желания воссоединиться с Матерью-Церковью. Ищущие спасительного пути старообрядцы, читая в книге замечания автора о «мнимых несправедливостях» Церкви в отношении единоверцев, принимали решение не переходить в православие и оставались в расколе[47]. Н. И. Субботин в ответ на возникающие сомнения написал, что нет необходимости в созыве Собора с присутствием восточных патриархов даже по причине того, что благословение на единоверие было уже получено от Константинопольского патриарха при учреждении единоверческого прихода в Майносе и освящении его русским единоверцем архимандритом Павлом (Ледневым)[48]. Н. И. Субботин в своих рассуждениях тоже ссылался на мнение церковного историка протоиерея Александра Горского, который после знакомства с выводами Т. И. Филиппова «о нуждах единоверия» выразил опасение о возможности затруднения обращения раскольников в православие[49]. По тем же причинам категорически не согласен с Т. И. Филипповым был и архимандрит Павел (Леднев). Таким образом, опасения православных миссионеров подтвердились, и многие раскольники, склонявшиеся сделать шаг навстречу Церкви, отступили назад.

Василий Евфимович в отношении вопросов единоверия был смущен не только выводами Т. И. Филиппова, но и словами своих старообрядческих наставников, утверждавших, что «безглавая» единоверческая церковь далеко отстоит от «господствующей», в молитве с ней не сообщается и не признается ею за совершенно равную, истинную и святую[50]. В результате Василий Евфимович решил не присоединяться к православию на правах единоверия. Многих своих собратьев по вере он тоже остановил от этого шага, а ранее ушедших в ГрекоРоссийскую Церковь привел в сомнение, о чем потом сожалел.

Развеять миф об ущемленности прав единоверия Василию Евфимовичу позволила возможность присутствия старообрядцев на православных молебнах, которые совершались совместно с единоверцами по старым обрядам. В исторических сведениях в одном из воспоминаний очевидцев сообщается, как на Белой горе у «царского» креста православные, единоверцы и старообрядцы, разделившись на два лика, с восьми часов вечера и до шести утра пели под открытым небом церковные песнопения, испытывая чувство умиления и братского единодушия[51]. Именно благодаря совместным службам православных и единоверцев, возглавляемых их общим епископом Православной Церкви преосвященным Петром (Лосевым), и возможности присутствия на них старообрядцев Василий Евфимович убедился, что, несмотря на разность церковных обрядов, православные и единоверцы не потеряли церковно-богослужебного союза и образуют единую, Соборную и Апостольскую Церковь, в которой действует епископская благодать, дарованная Христом[52]. Он понял, что его наставники глубоко заблуждались, утверждая о якобы имеющемся противостоянии двух церквей: православной и единоверческой.

Имеется немало свидетельств и об участии старообрядцев в миссионерских крестных ходах, где они как «кроткие овцы» следовали вместе с православными[53]. Сердечная соборная молитва, открытость, доброта и любовь пастырей к заблудшим чадам — все это привлекало в церковную ограду людей, ищущих спасения, среди которых были и раскольники. 

Чудесные знамения и обращение преподобномученика Варлаама в православие

Целеустремленность и чистосердечность Василия Евфимовича в поиске истины были вознаграждены от Бога явленными чудесами, которые тоже помогли ему сделать выбор в пользу Православной Церкви.

На праздновании Торжества православия 28 мая 1893 г. в Неделю Всех святых в Белогорье проходил крестный ход, в котором участвовали и старообрядцы. Василий Евфимович в те дни удалился из Пермской губернии к своим единомышленникам сначала в город Хвалынск Саратовской губернии, а затем в один из Черемшанских монастырей, в который в скором времени планировал уйти из мира. Эти места были в то время средоточием приверженцев белокриницкого согласия. Находясь здесь накануне белогорских торжеств, Василий Евфимович, возведя свои очи на небо, произнес: «Милостиве Господи, скажи мне путь, в оньже пойду, и благости и наказанию и разуму научи мя, и по словеси Твоему вразуми мя; и паки рех в себе: Господи, како мне уразумети о церкви Твоей святей: не хощу аз разсекатель быти церкви твоей, но не вем, что творити, не вем, како в конец уразумети раздоры церковные, не вем, кая половина ошибается, то ли мы старообрядцы в чем недоумеваем, то ли церковь восточная и грекороссийская погрешает. О, Господи, покажи мне чудо, разреши мои сомнения и недоумения: ежели церковь восточная и российская за обрядовые пременения не лишилась благодатных даров, то во время торжества российского духовенства на Белой горе, в самое их молебствие, посли, Господи, дождь обильный на землю в таковое знойное время, да разумею, яко чрез сих пастырей действует благодать Святаго Духа»[54]. На обратном пути домой Василий Евфимович услышал от прохожих, что на Белой горе во время молебна пошел сильный дождь, о котором все так усердно молились. Это чудо, оставив глубокое впечатление, однако, не переменило кардинально его отношения к Православной Церкви.

В следующий раз молебен о ниспослании дождя был осуществлен преосвященным епископом Петром (Лосевым) 18 июня 1893 г. — в день закладки храма на Белой горе. После долгих дней засушливой погоды, когда ничто не предвещало ее изменения, по молитве владыки и многочисленного священства неожиданно пошел проливной дождь и наступило похолодание. Этим чудом Господь вновь показал благодатность православной молитвы. Василий Евфимович был крайне воодушевлен произошедшим и преподнес в подарок пермскому архиерею хлеб и медовые соты на глазах у своих собратьев-раскольников, на что владыка ответил: «…такой разумный муж надолго старообрядцем не останется, но скоро из тьмы выйдет на свет и будет с нами — сыном Православной Церкви»[55].

Однако сомнения по поводу чистоты веры Греко-Российской Церкви продолжали одолевать Василия Евфимовича. В разговоре с протоиереем Стефаном Луканиным Василий Евфимович заявил, что поверит в то, что Греко-Российская Церковь Апостольская и Соборная, только в случае предоставления этому доказательств[56].

В очередной беседе протоиерей Стефан поставил перед Василием Евфимовичем вопрос о стопятидесятом зачале из Толкового Апостола, где говорилось о положении клятвы на иереев в случае их отделения от Вселенской Церкви. Миссионер сказал, что их прокляли не за служение по старому обряду, но за непокорение Вселенской Церкви и за хулу на нее. Он указал и на отсутствие в догматическом богословии Православной Церкви чего-то погрешающего против истин веры[57].

Вскоре протоиерей Стефан доложил о своих беседах с Василием Евфимовичем епископу Пермскому Петру. Преосвященный владыка, как истинный пастырь, во исполнение слов Христа: «Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь» (Ин 10. 16), — передал сомневающемуся старообрядцу «два тома догматического богословия»[58]. После изучения разделов о Святом Духе и о Церкви Василий Евфимович пришел к выводу, что Православная Церковь в догматах не погрешает и в ней действует Божественная благодать.

Таким образом, беспристрастность Василия Евфимовича в поиске истинной Церкви и открытость к общению с православными миссионерами способствовали его глубокому и всестороннему погружению в историко-богословский контекст событий церковного раскола. В результате получения доказательств богоустановленности греко-российской иерархии он пришел к заключению о благодатности преподаваемых ею даров. Дополнительным свидетельством обретения правды Божией стали чудесные знамения, явленные Василию Евфимовичу в ответ на его молитвенные прошения. 

После продолжительных духовных исканий Василий Евфимович обрел истину в Православной Церкви. По его свидетельству, на нем исполнились слова Писания: «…не хочу смерти грешника, но чтобы грешник обратился от пути своего и жив был» (Иез 33. 11). Он благодарил Бога за то, что к нему был послан такой учитель, как протоиерей Стефан, который приложил много усилий для его обращения к православию. Когда Василий Евфимович осознал свое заблуждение, он с ужасом вспомнил слова Христа: «Слушающий вас Меня слушает, и отвергающийся вас Меня отвергается; а отвергающийся Меня отвергается Пославшего Меня» (Лк 10. 16), и увещевание в том, что «…если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь» (Мф 18. 17). Опираясь на строки Евангелия «как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас» (Ин 20. 21), Василий Евфимович понял, что у старообрядцев на протяжении 180 лет не было этого посольства Христова и что они взяли себе без ведома Константинопольского патриарха не посланного митрополита Амвросия, а похищенного без благословения. Поэтому их священство безблагодатное и христианство не истинное. Не желая далее оставаться рассекателем церковного единения, Василий Евфимович решил присоединиться к Православной Греко-Российской Церкви[59]. Хотя и на данном этапе он все еще сомневался в верности своего решения. Он просил Бога, чтобы Господь отвел его от этого воссоединения, послав какую-либо болезнь, если он действительно в чем-то недоумевает или ошибается. Однако в тот период вся семья Василия Евфимовича подверглась разным недугам — кроме него самого, что стало очередным свидетельством правильно выбранного пути[60].

28 сентября 1893 г., после совершения православными и единоверцами на Белой горе благодарственного молебна по случаю обильного урожая и освящения колоколов, преосвященным Петром была произнесена речь о Церкви, преданиях и обрядах, являющихся камнем преткновения для раскольников. Василий Евфимович настолько проникся словами владыки, что, припав к его ногам на глазах у многолюдного окружения, начал просить прощения и благословения участвовать в совместной молитве, заявив о разрыве всех связей с расколом. Исторические сведения так описывают этот момент: «С сокрушением сердца и осознанием своей вины, кающийся преклонил выю свою до лица земли пред архипастырем и умолял о милосердии — простить ему тяжкий грех не токмо отпадения от церкви, но и безумной ревности о расколе, так как он был “излиха” ревнителем ложных преданий, гонителем и разрушителем церкви Божией, просил архипастыря причислить его, Коноплёва, как оглашенного, к пастве его и дозволить ему стать на соборную молитву вкупе с православными христианами. Момент этот был поразительный. Православные радовались и торжествовали; а для старообрядцев, в особенности австрийской секты, в которой Коноплёв был “головкой”, эти минуты были убийственными и тяжелыми»[61]. 

Обращение Василия Евфимовича в православие стало знаменательным событием противораскольнической миссии и было высоко оценено епископом Петром. В своей резолюции на рапорте епархиального миссионера об этом достижении он написал: «Изъявляю глубокую мою благодарность о. Миссионеру Стефану Луканину за его благоразумную и усердную деятельность»[62]. 

15 октября 1893 г. Василий Евфимович подал прошение на имя епископа Петра, в котором принес покаяние в своем заблуждении и попросил принять его в Святую Церковь как блудного сына, сопричтя к избранному стаду Христову[63]. 

17 октября в кафедральном соборе Перми в воскресенье перед Божественной литургией владыка Петр присоединил Василия Евфимовича к Церкви Христовой через таинство Миропомазания[64]. Восприемником стал губернатор Петр Григорьевич Погодин[65]. Вскоре за Василием Евфимовичем в православие последовали 75-летний отец Евфимий Тихонович, два младших брата Антон и Павел, старшая сестра Акилина и их семейства (всего 19 человек родственников)[66]. Евфимий Тихонович впоследствии стал иноком Белогорского монастыря[67].

Через несколько месяцев после воссоединения с Церковью Василий Евфимович был пострижен в иночество с именем Варлаам, затем рукоположен в иеродиаконы и в иеромонахи[68]. В день своей хиротонии он произнес ключевые слова: «Ныне помазуюсь от Духа, ныне поставляюсь и посылаюсь на строение таин, на служение Христово…»[69]. В этих словах видно успокоение его души, обретшей мир в Святой, Соборной и Апостольской Церкви.

Завершить рассмотрение духовного пути Василия Евфимовича можно цитатой из исторических сведений: «Обращение Коноплёва совершилось не вдруг, но после продолжительных испытаний, собеседований, исследований, путешествий, теплейших со слезами молитв и, наконец, особенных знамений»[70].

Заключение 

Проведенное исследование позволило не только реконструировать фрагмент истории противораскольнической миссии рубежа XIX–XX вв., но и рассмотреть процесс обращения отца Варлаама в православие в свете богословской проблематики старообрядческого раскола на уровне вопросов экклесиологии, сотериологии и антропологии.

В результате подробного анализа жизненного пути отца Варлаама удалось выявить ключевые факторы, которые способствовали его переходу в Православную Греко-Российскую Церковь. Эти факторы можно распределить на три группы в зависимости от источника действия.

Со стороны старообрядца-раскольника. Искреннее стремление к обретению спасительного пути и непрестанный поиск Святой и Апостольской Церкви привели к расширению исследовательского горизонта и обращению пристального внимания отца Варлаама на вероучение не только старообрядцев разных согласий, но и Православной Греко-Российской Церкви. Отсутствие предубежденности в правоте своих собратьев помогло беспристрастно изучить историю церковного раскола и оценить доводы как начетчиков-старообрядцев, так и православных миссионеров по ключевым историко-богословским и догматическим вопросам.

Со стороны Церкви. Помощь православных миссионеров в разъяснении истин веры, проявление пастырской любви и внимания по отношению к собеседникам-старообрядцам, душеспасительные проповеди возгревали желание у ищущего спасения старообрядца стать полноправным чадом Матери Церкви. Возможность присутствия старообрядцев на православных богослужениях, которые совершались нередко совместно с единоверцами, позволила отцу Варлааму увидеть молитвенное единение Церкви без противопоставления приверженцев старых и новых обрядов, проникнуться духом соборности и благолепием церковных служб.

Со стороны Бога. Содействие Божественной благодати и явление чудесных знамений стало ответом на искренние молитвы отца Варлаама о помощи в уразумении истины.

Такое активное и при этом свободное взаимодействие всех сторон усилило эффект синергии и дало положительные плоды в деле миссии. 

Источники

1. Агафонов Н., свящ. Закладка храма на Белой горе // Пермские ЕВ. 1894. № 18. С. 306– 312. 

2. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв, в монашестве Варлаам. (Автобиография) // Пермские ЕВ. 1894. № 12. С. 225–240.

3. Государственный архив Пермского края (ГАПК). Ф. 37. Оп. 7. Д. 4. 

4. Исторические сведения об Иргизских мнимостарообрядческих монастырях до обращения их к единоверию // Православный собеседник. 1857. Кн. 2. С. 376–481. 

5. К истории возникновения Николаевского миссионерского монастыря на Белой горе Осинского уезда // Пермские ГВ. 1900. № 218. С. 2–3. 

6. Летопись Белогорского Свято-Николаевского православно-миссионерского мужеского общежительного монастыря, находящегося в Осинском уезде Пермской епархии. Пермь, 1897. 

7. Ляпустин А. Заметка о состоянии раскола в уездах Осинском и Соликамском и миссионерской деятельности против него в 1900 г. // Пермские ЕВ. 1901. № 6. С. 192–199. 

8. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 796. Оп. 181. Д. 2588; Оп. 440. Д. 999. 

9. Указ Святейшего Правительствующего Синода, от 30 января 1897 г. № 879, Преосвященнейшему Петру, епископу Пермскому и Соликамскому // Пермские ЕВ. 1897. № 6. С. 46–48.

Литература 

1. Агафонов П. Н. Белогорский Свято-Николаевский православно-миссионерский мужской общежительный монастырь Пермской епархии. Пермь, 1996. 

2. Белогорский Свято-Николаевский православно-миссионерский мужской общежительный монастырь (в Осинском уезде Пермской епархии). М., 1910. 

3. Белогорья светлая обитель. Исторический иллюстрированный альбом / авт.-сост. мон. Сергия (Королёва). М., 2017. 

4. Боровик Ю. В. Старообрядчество Урала и Зауралья на переломе эпох (1905–1927 гг.): дисс. … к. и. н. Екатеринбург, 2003. 

5. Вяткин В. В. Величие и трагедия Уральского Афона: История Белогорского монастыря. Пермь, 2000. 

6. Гладышев В. Ф., Кудрина А. П. Свет Белой горы. Пермь, 2005. 

7. Духовный пламень Белогорья. Судьбы духовенства и монашества Земли Пермской. XIX–XX вв.: в 2 кн. / авт.-сост. В. А. Костина. Пермь, 2015. 

8. Исторические сведения о возникновении и устройстве Белогорского Свято-Николаевского мужского православно-миссионерского монастыря в Пермской епархии. Пермь, 1894. 

9. Клюкина-Боровик Ю. В. Старообрядцы-часовенные Урала в конце XIX — начале XX вв. // Очерки истории старообрядчества Урала и сопредельных территорий / ред. И. В. Починская. Екатеринбург, 2000. С. 85–107. 

10. Марченко А., прот. Белогорский Свято-Николаевский православно-миссионерский монастырь Пермской епархии: исторические факты и документы. Кн. 1. Высокий взлет Уральского Афона (1893–1917 гг.). Нижний Новгород, 2018.

11. Озерский А. И. Выписки из старописьменных, старопечатных и других книг, свидетельствующих о святости Соборной и Апостольской Церкви и о необходимости покоряться ее уставам для достижения спасения: в 2 ч. М., 1862. 

12. Панкратов А. В. Белокриницкая иерархия // Православная энциклопедия. Т. 4. М., 2002. С. 542–556. 

13. Преподобномученик архимандрит Варлаам (Коноплёв) — игумен Уральского Афона / авт. А. Марченко. Пермь, 1996. 

14. Серафим (Кузнецов), иером. Уральский Афон (Белая гора). Нижний Новгород, 1909. 

15. Скамьянова Т. Ю. История устроения и разорения Белогорского монастыря Пермской епархии, конец XIX — начало XX веков. М., 2010. 

16. Субботин Н. И. О книге: Современные церковные вопросы. Т. Филиппова // Прибавления к изданию творений святых отцов в русском переводе за 1882 год. М., 1882. Ч. 30, кн. 2. С. 639–675. 

17. Федорущенко О. А. Белогорская обитель. Пермь, 2011. 

18. Филиппов Т. И. Современные церковные вопросы. М., 1882. 

19. Хачаянц А. Г. Иргизские монастыри // Православная энциклопедия. Т. 26. М., 2011. С. 356–364. 

20. Шестаков И., свящ. Краткая история возникновения Свято-Николаевского миссионерского мужского общежительного монастыря на Белой горе Осинского уезда Пермской губернии. Пермь, 1900.

__________________________________________________

1. Указ Святейшего Правительствующего Синода, от 30 января 1897 г. № 879, Преосвященнейшему Петру, епископу Пермскому и Соликамскому // Пермские ЕВ. 1897. № 6. С. 47.

2. Исторические сведения о возникновении и устройстве Белогорского Свято-Николаевского мужского православно-миссионерского монастыря в Пермской епархии. Пермь, 1894; Летопись Белогорского Свято-Николаевского православно-миссионерского мужеского общежительного монастыря, находящегося в Осинском уезде Пермской епархии. Пермь, 1897; Шестаков И., свящ. Краткая история возникновения Свято-Николаевского миссионерского мужского общежительного монастыря на Белой горе Осинского уезда Пермской губернии. Пермь, 1900; Серафим (Кузнецов), иером. Уральский Афон (Белая гора). Нижний Новгород, 1909; Белогорский СвятоНиколаевский православно-миссионерский мужской общежительный монастырь (в Осинском уезде, Пермской епархии). М., 1910. 

3. Агафонов П. Н. Белогорский Свято-Николаевский православно-миссионерский мужской общежительный монастырь Пермской епархии. Пермь, 1996. 

4. Вяткин В. В. Величие и трагедия Уральского Афона: История Белогорского монастыря. Пермь, 2000. 

5. Гладышев В. Ф., Кудрина А. П. Свет Белой горы. Пермь, 2005. 

6. Скамьянова Т. Ю. История устроения и разорения Белогорского монастыря Пермской епархии, конец XIX — начало XX веков. М., 2010.

7. Федорущенко О. А. Белогорская обитель. Пермь, 2011. 

8. Духовный пламень Белогорья. Судьбы духовенства и монашества Земли Пермской. XIX– XX вв.: в 2 кн. / авт.-сост. В. А. Костина. Пермь, 2015. 

9. Белогорья светлая обитель. Исторический иллюстрированный альбом / авт.-сост. мон. Сергия (Королёва). М., 2017. 

10. Преподобномученик архимандрит Варлаам (Коноплёв) — игумен Уральского Афона / авт. А. Марченко. Пермь, 1996; Марченко А., прот. Белогорский Свято-Николаевский православно-миссионерский монастырь Пермской епархии: исторические факты и документы. Кн. 1. Высокий взлет Уральского Афона (1893–1917 гг.). Нижний Новгород, 2018. 

11. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв, в монашестве Варлаам. (Авто биография) // Пермские ЕВ. 1894. № 12. С. 225–240.

12. Исторические сведения о возникновении и устройстве Белогорского… 

13. Агафонов Н., свящ. Закладка храма на Белой горе // Пермские ЕВ. 1894. № 18. С. 311. 

14. Исторические сведения о возникновении и устройстве Белогорского… С. 39–41. 

15. Шестаков И., свящ. Краткая история возникновения… С. 6. 

16. К истории возникновения Николаевского миссионерского монастыря на Белой горе Осинского уезда // Пермские ГВ. 1900. № 218. С. 2. 

17. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв… С. 225. 

18. Там же. С. 226.

19. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв… С. 227. 

20. Исторические сведения о возникновении и устройстве Белогорского… С. 39. 

21. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв… С. 227–228. 

22. До 30-х гг. ХIХ в. Иргизские монастыри принимали беглых священнослужителей из Российской Православной Церкви через миропомазание и затем направляли их на служение к раскольникам в разные регионы страны. См.: Исторические сведения об Иргизских мнимостарообрядческих монастырях до обращения их к единоверию // Православный собеседник. 1857. Кн. 2. С. 430; Хачаянц А. Г. Иргизские монастыри // Православная энциклопедия. Т. 26. М., 2011. С. 356–364. 

23. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв… С. 228. 

24. Исторические сведения о возникновении и устройстве Белогорского… С. 41. 

25. Клюкина-Боровик Ю. В. Старообрядцы-часовенные Урала в конце XIX — начале XX вв. // Очерки истории старообрядчества Урала и сопредельных территорий / ред. И. В. Починская. Екатеринбург, 2000. С. 87. 

26. Ляпустин А. Заметка о состоянии раскола в уездах Осинском и Соликамском и миссионерской деятельности против него в 1900 г. // Пермские ЕВ. 1901. № 6. С. 193. 

27. Боровик Ю. В. Старообрядчество Урала и Зауралья на переломе эпох (1905–1927 гг.): дисс. … к. и. н. Екатеринбург, 2003. С. 42.

28. Клюкина-Боровик Ю. В. Старообрядцы-часовенные… С. 100. 

29. Исторические сведения о возникновении и устройстве Белогорского… С. 22. 

30. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв… С. 225. 

31. Там же. С. 226.

32. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв… С. 226.

33. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв… С. 227. 

34. Там же. С. 227. 

35. Там же. 

36. Панкратов А. В. Белокриницкая иерархия // Православная энциклопедия. Т. 4. М., 2002. С. 542–556. 

37. Исторические сведения о возникновении и устройстве Белогорского… С. 39. 

38. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв… С. 228.

39. Озерский А. И. Выписки из старописьменных, старопечатных и других книг, свидетельствующих о святости Соборной и Апостольской Церкви и о необходимости покоряться ее уставам для достижения спасения. М., 1862. Ч. 1–2. 

40. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв… С. 229. 

41. Там же. С. 230. 

42. Там же. С. 229.

43. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв… С. 230. 

44. Филиппов Т. И. Современные церковные вопросы. М., 1882. С. 277. 

45. Там же. С. 278–279. 

46. Там же. С. 297. 

47. Субботин Н. И. О книге: Современные церковные вопросы. Т. Филиппова // Прибавления к изданию творений святых отцов за 1882. СПб., 1882. Ч. 30, кн. 2. С. 650.

48. Субботин Н. И. О книге: Современные церковные вопросы. Т. Филиппова. С. 652–653. 

49. Там же. С. 674. 

50. Исторические сведения о возникновении и устройстве Белогорского… С. 40. 

51. Там же. С. 14. 

52. Там же. С. 40.

53. Исторические сведения о возникновении и устройстве Белогорского… С. 12. 

54. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв… С. 231.

55. Исторические сведения о возникновении и устройстве Белогорского… С. 27. 

56. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв… С. 232. 

57. Исторические сведения о возникновении и устройстве Белогорского… С. 99–100. 

58. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв… С. 233.

59. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв… С. 232–234. 

60. Там же. С. 235. 

61. Исторические сведения о возникновении и устройстве Белогорского… С. 33–34.

62. Об увольнении от должности епархиального миссионера прот. Стефана Луканина // РГИА. Ф. 796. Оп. 181. Д. 2588. Л. 142. 

63. Исторические сведения о возникновении и устройстве Белогорского… С. 39–41. 

64. Послужной список настоятеля Белогорского Свято-Николаевского мужского монастыря архимандрита Варлаама (Василий Ефимович Коноплёв) // ГАПК. Ф. 37. Оп. 7. Д. 4. Л. 1 об. – 2; Статистические ведомости о монастырях Пермской епархии (1903–1916 гг.) // РГИА. Ф. 796. Оп. 440. Д. 999. Л. 27. 

65. Летопись Белогорского Свято-Николаевского… С. 11.

66. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв… С. 235–236. 

67. К истории возникновения… // Пермские ГВ. 1900. № 218. С. 2. 

68. Послужной список настоятеля Белогорского… // ГАПК. Ф. 37. Оп. 7. Д. 4. Л. 1 об. – 2. 

69. Варлаам (Коноплёв), иером. Василий Евфимович Коноплёв… С. 240. 

70. Исторические сведения о возникновении и устройстве Белогорского… С. 22.

Источник: Селиверстова И. А. Обращение из старообрядческого раскола в Православную Церковь будущего настоятеля Белогорского Свято-Николаевского монастыря Пермской епархии преподобномученика Варлаама (Коноплёва) // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2023. № 44. С. 171–192.